Боязнь идентификации

Недавно была такая история.

Обратил внимание на интересную биографию в ФБ: вполне благополучная женщина, живет в Европе, скорее всего – достаточно комфортно.

Предложил общаться в сети. Согласилось.

Но идиллия длилась неделю или даже меньше.

На днях моя новая знакомая, дама уже в достаточно зрелом возрасте, моя ровесница, опубликовала на своей странице серию коротких анекдотов как бы про евреев.

Причем, национального в них было только имена и немного менталитет.

Содержание – достаточно скабрезное, в достаточно неприглядном виде выставляющее пожилых же еврейских женщин.

Я люблю юмор, и умею его ценить.

Не считаю неправильным, если что-то смешное говорят евреи сами про себя, поскольку умение и способность критически посмотреть на себя со стороны, быть ироничным к своим сородичам – признак силы, культуры и таланта, в конце концов.

Конечно же, в разумных пределах.

Но вот эта похабщина в якобы национальной одежде вызывает ничего иного, кроме омерзения.

Так я думал до недавнего времени.

А теперь понял, что, наверное, проблема сложнее.

Граждан СССР воспитывали как бы в духе интернационализма, но при этом не забыли разделить страну на анклавы по национальному признаку, сделав 15 государств в государстве.

Да и про национальность того или иного то политического деятеля, то артиста в широком смысле слова, врача, кого угодно, в конце концов, хоть и преступника, не забывали вспоминать и обсуждать, был бы для этого достаточный повод.

Наверное, только по случайному стечению обстоятельств и, естественно, сам собой (как иначе могло быть при пролетарском или советском интернационализме) повод находился.

Это было до появления на российском ТВ передачи «Пусть говорят», ее подобий, до публикаций в «желтой» или около того прессе.

И тогда возникал выбор: делать вид, что разговоры о национальности – это про кого-то другого, а сосед, сослуживец – хоть и имеет нетитульные фамилию имя или отчество – а свой в доску: веселую компанию поддерживает, свинину ест, ничем, короче говоря, не выделяется. С одной стороны. А с другой – быть самим собой, не кичиться своим происхождением, но и не пренебрегать им, будучи сыном или дочерью своего народа, следовать его обычаям и традициям в меру возможного и допустимого в тот или иной исторический период существования данного государства, в нашем случае – СССР.

Сейчас, когда, в принципе, в любом уголке мира, если мы говорим о цивилизации демократической по своим ценностям, реально не стесняться своего происхождения.

Но евреи почему-то стесняются.

У некоторых из них в душе остался то ли страх погромов, то ли страх перед тем самым выбором, когда уже можно не прятаться, не бояться быть тем, кем рожден.

Думаю, что и публикация анекдотов такого рода, о которых сказал здесь в самом начале – по той же причине.

Но в другом аспекте: уже можно, но не хочется.

Правда, сказать, что не хочется быть тем, кем можно быть свободно и равноправно с другими – не совсем политкорректно, мягко говоря.

И потому, что могут не понять как свои, так и чужие.

И потому, что проще уезжать из страны проживания первоначального, скажем, СССР или Израиль, по национальной визе.

И потому, что можно жить вполне благополучно, получая бонусы, подарки, льготы, даже и не ощущая себя евреем ни по вероисповеданию, ни по сути.

Тогда, чтобы как-то справиться с комплексом неполноценности уже от своего равнодушия к своим же корням, проще подбирать и обнародовать дешевый юмор как бы на национальную тему.

Ища единомышленников, будто бы окликая их, надеясь на взаимопонимание и поддержку.

Как только я уяснил это для себя, прекратил общение с вполне успешной на первый взгляд дамой в ФБ, потому что как ни объясняй – речь идет о предательстве – себя, близких, народа.

А это уже совсем другая песня. С фальшивыми нотами и недостойным уважения текстом.

Смеяться тут не хочется над прочитанным, жалеть таких публикаторов – тоже.

А вот посочувствовать надо – ни свои, ни чужие – для себя и других, перекати поле, вот уж действительно – по личному выбору безродные космополиты, как ни крути. Как их позицию ни оправдывай и объясняй.

Илья Абель