О международном поэтическом проекте «NO WAR – ПОЭТЫ ПРОТИВ ВОЙНЫ»
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
До 24 февраля 2022 года на два основных вопроса современности: «Если завтра война? Если завтра в поход?» – мир безоговорочно отвечал: «Быть этого не может!»
Директор ЦРУ Уильям Бернс, предупреждавший, что у американской разведки есть данные о том, что Россией готовится война против Украины, посетил в начале ноября 2021 года Москву и был удивлен, поняв, что в ближайшем окружении Путина не ведали о готовящихся шефом в Кремле планах и узнали об этом от Бернса.
После того, как 24 февраля в 5 часов утра Российская Федерация без объявления войны напала на Украину, мир разделился на два лагеря. В первом, занимающем подавляюще большую часть планеты Земля, российскую «спецоперацию» считают войной против соседнего государства, называют геноцидом украинского народа, а российских руководителей военными преступниками.
Моих друзей в Украине убивают мои враги.
Моих друзей из России закрывают мои враги.
И я не знаю, что делать. Я пересылаю деньги.
Шепчу без всякой надежды: «Господи, помоги».
Я выхожу на улицу, тут крокусы и весна
И еду стоять у консульства с плакатом: «Уйди, война».
Я еду стоять у консульства, не веря, что всё закончится,
И пусть это не моя вина, но это моя вина…
Аля Хайтлина, «Срез времени»
Во втором лагере, ни о какой войне знать не желают, а информацию, которая не соответствует официальной и «единственно верной», считают фейковой. На этой, тоже не малой по площади евро-азиатской территории, не перестают удивляться, почему до 24 февраля украинцы не были замечены в попытках массово наложить на себя руки, а едва в Украину вошла мирная стотысячная российская армия с мирными танками, украинцы начали регулярно бомбить свои города и равнять с землей свои деревни. Ладно бы, так еще и без устали убивать собственных граждан, и насиловать своих женщин, и самим от себя бежать за границу в количестве уже больше 4 миллионов. Странный народ, эти украинцы, как считают на родине «спецоперации».
В Zловещем шорохе гаzет
Опять – ни слова о войне.
А наши батальоны «Z»
Шагают по чужой земле,
И оzаряют небеса
Дрожащим сполохом ракет,
Не глядя правнукам в глаза.
Спасибодедузапобед…
Светлана Севрикова «СПАСИБОДЕДУZАПОБЕДУ»
Если в будущем тему военных преступлений будут разбирать Международный Уголовный суд в Гааге и ряд профильных интернациональных инстанций, а причины и последствия российской агрессии – изучать историки и политологи, то сегодня особую ценность приобретают проекты, которые в актуальном времени позволяют фиксировать свидетельства современников и их реакции/впечатления/комментарии/высказываемую боль на происходящее.
Один из таких проектов – поэтический. Он открыт в первые дни марта, то есть буквально через несколько дней после начала боевых действий в Украине.
Проект «NO WAR – ПОЭТЫ ПРОТИВ ВОЙНЫ» был задуман и осуществлен нью-йоркским издательством KRiK Publishing House (издатели Рика и Геннадий Кацовы), отмеченным в литературе своими прежними резонансными проектами: поэтическими антологиями «НАШКРЫМ» 2014 года (антитеза печально известной российской идиологеме) и «70» 2018 года, посвященной 70-летию основания государства Израиль.
Предвесенние сводки с фронтов,
лексикон сорок третьего года,
нависающий меч небосвода,
батальон к наступленью готов.
Батальон в конце века рождён,
поголовно в Советском Союзе,
завтра в нём нахватают контузий,
кто ранений, а кто похорон…
Гари Лайт
В нынешнем проекте https://nowarpoetry.com/about-the-project/ издатели позиционируют себя следующим образом: «Мы не можем оставаться равнодушными к страшным событиям сегодняшнего времени. Мы запустили новый поэтический проект. Это – площадка для пишущих стихи авторов, объединенных общей ненавистью к войне. В наших предыдущих проектах при отборе публикаций мы ориентировались исключительно на эстетические критерии. К сожалению, сегодня мы все стоим перед выбором, и это не может не влиять на мнение редакции. В ужасающем российско-украинском конфликте “Мы – Украина!”».
солдаты не убийцы
а только орудия убийства
и правители не убийцы
но чуткие инструменты
пожиратели телевизоров
вот истинные убийцы
серийные людоеды
Дмитрий Строцев, «Апология Пилата»
Расскажи дочке, укладывая в кровать,
Расскажи сыну, пока ещё есть речь,
Что придут люди, готовые убивать,
Что придут дети, умеющие – жечь.
И пускай толку не будет для них в том,
И пустым бредом останется твой рассказ,
Научи сына таких не пускать в дом,
Научи дочку таких узнавать враз…
Тая Найденко
Темы стихотворений в общем военном контексте самые разные, вполне понятные и предсказуемые: погибшие и раненные; старики и сироты, лишившиеся близких и крова; уничтоженные войной судьбы и перспективы; свобода выбора и покаяние – «Спецоперация и Мир», как квазицитирование в ставшем популярном анекдоте о названии романа Льва Толстого; ненависть к захватчику и уверенность в победе над очевидным рашистким злом, и так далее.
Безусловно, все это зависит от того, в какой географической точке пребывает пишущий. Те впечатления, которые получает человек в Америке или Европе, приобретая информацию из различных ресурсов, сравнить нельзя с переживаниями поэтов, находящихся под обстрелом в Украине, эвакуировавшихся и эмигрировавших из страны, потерявших близких. При этом, поскольку мы имеем дело не с публицистикой или новостным форматом, а с поэтическими текстами, непосредственное присутствие на месте трагических событий вовсе не является залогом качественного преимущества того, что написано в Харькове или Киеве, – перед тем, что было сочинено в Берлине или Нью-Йорке по тому же поводу. Напротив, стихотворения в сборнике углубляют и развивают возникшие дискурсы, общие темы катастрофы на глазах становятся иллюстрациями частных практик в попытке осознать современную историю, определить интертекстуальные связи и обозначить свое авторское место в этом рушащемся на глазах мире.
«Да, – говорила она. –
Да, деточки мои,
Вот сейчас пролетит,
Вот сейчас пролетит и затихнет,
Не пугайтесь, ничего страшного,
Мама с вами, мама с вами,
Ничего страшного».
Она успокаивала их и говорила,
Говорила, говорила, говорила,
Говорила,
Словно не замечая,
Что они
Уже
Не могли ответить.
Александр Дельфинов
Слушай, барак,
Новый великий указ:
Здесь не бардак,
Здесь спец-порядок у нас.
Пусть над золой
Ворон встаёт на крыло –
Это не зло.
Это у нас спец-добро.
Хныкать не сметь!
Что б ни случилось – держись!
Это не смерть.
Это, товарищ, спец-жизнь.
Сергей Плотов, «Спец…»
Ряд украинских поэтов в проекте (А. Костинский из Харькова; И. Карпинос и И. Иванченко из Киева; Б. Херсонский, А. Стреминская и А. Хинт из Одессы) буквально ведут летопись военных дней – и в связи с военными действиями на линии фронта, и под бомбежками в городах, жители которых вынуждены спасаться в бомбоубежищах и скрываться по подвалам.
Светает. Стихло. Птичий гам
укроет Киев одеялом.
Я различаю по глазам
того, кто вышел из подвала.
Светло, как в детстве, по ночам
от вспышек, падающих рядом.
Идет домой и ставит чай,
и смотрит поседевшим взглядом…
Ирина Иванченко
Очевидно, этот проект имеет особое значение для украинских поэтов. Вот запись Ирины Карпинос на ее ленте в фейсбуке: «24 марта. Киев. Месяц бесчеловечной войны. 7 марта Rika Katsov предложила мне принять участие в проекте “Поэты против войны”. Спасибо замечательным незнакомым людям в США, задумавшим и осуществившим это издание! Стихи против войны необходимы сейчас и нам, находящимся в эпицентре страшных событий, и всем желающим мира во всём мире!»
Разорённый, забрызганный кровью,
мир вокруг невозможно узнать.
Это новое средневековье,
стрелка времени движется вспять.
Время мчится назад, к Вавилону,
никому никого не понять,
нет защиты и жизнь – вне закона,
зомби – вся джихадистская рать.
Открывается ящик Пандоры,
налетают голодные сми,
призрак чёрных времён, чёрный морок
мрачно скалится между людьми….
Ирина Карпинос
Для авторов проекта немаловажно не только участие в нем, как возможность подчеркнуть свою человеческую, гражданскую позицию в военном конфликте и поделиться написанным, но и сам факт написания стихотворений в наше время.
Сядь, успокойся, выдохни, план такой
Всё, что поместится в руки, берёшь с собой
Всё, что не собрано, оставляешь здесь
Ты отсюда уходишь. Уходишь не весь.
Сядь, успокойся, выдохни, план такой.
Кремируешь всё, что было мечтой.
Получаешь взамен золу и этой золой
Выводишь на кирпичах: панки хой!
Цой жив! И здесь был я. 2007.
Куришь последнюю за школьной стеной
Кутаешь свою сутулость в сдавленный вой
И выходишь из кадра. Он больше не твой…
Станислава Орловска, Песня переселенца. Начинай сначала
Андрей, ты писал «не провалим экзамен»,
а мы провалили.
Ты смотришь на это пустыми глазами,
а мы обварили
белки в этом супе стыда. Вот и швы я
движеньем нетвердым
на веки кладу, и, как видишь, живые
завидуют мертвым.
Евгений Никитин, «А.Е»
Один из авторов проекта, проживающий в Великобритании поэт Олег Дозморов в фейсбуке отмечает: «Многие авторы сегодня от отчаяния говорят о невозможности писать на русском языке. И я понимаю этих людей. И общим фоном также звучит вариация на тему Адорно, что сейчас, после Освенцима (то есть того, что вокруг происходит), невозможно писать стихи. И эти эмоции я тоже хорошо понимаю, тем более что их выражают талантливые и близкие мне авторы. Но мне кажется, что именно сейчас и нужно это делать – писать стихи – и смысла в этом сейчас намного больше, чем раньше. Потому что нельзя оставлять тем, другим, давно ведущим и с восторгом слушающим, нарратив насилия, русский язык. Они его разорвут и сожрут. Поэтому я в меру способностей и возможностей буду писать и публиковать стихи, тем более что ничего больше особо и не умею».
… Плыли «Илы», как странные рыбы,
человечью метали икру,
и снимала легко недосыпы
мысль последняя: я не умру.
Потому что нас подняли рано,
прочитали пред строем укор
и дорогами телеэкрана
повели на ненужный позор.
И никто никогда не узнает
о далеком неслышном огне
и о том, где теперь пролетает
призывник в ослепительном сне…
Олег Дозморов
Определенно, каждый писатель дилемму «писать – не писать» решает по своему, в виду собственных обстоятельств. И некая часть поэтического сообщества сегодня сообщает, что отказывается от написания стихов, в другой же части пишут едва ли не ежедневно.
ты можешь сто раз повторить «война»
«победа» – тысячу раз
можешь сколько угодно знать
в чём разница «их» и «нас»
взахлёб защищать свою конуру
цепью гремя внатяг
одна лишь смерть красна на миру
всё остальное – шлак
я видел спор огня и огня
там очень простой расчёт
пуля, которой убьют меня
не убьёт никого ещё
Андрей Мансветов, «личное»
Любопытно позиция одного из авторов проекта, с которой, на мой взгляд, трудно не согласиться. Геннадий Кацов высказал ее в видеозаписи (благотворительный вечер в поддержку украинских поэтов в Нью-Йорке, 27 марта), и идентичный, практически, текст я нашел в его фейсбучных записях. Большинство из нас жили в Советском Союзе, и то, о чем говорит Кацов, предполагаю, несет в себе еще и некий обобщающий смысл: «Перед отъездом из СССР в 1989 году, я прожил ряд лет в Москве. Влюблялся, писал стихи, был одним из создателей легендарного московского Клуба «Поэзия», дружил с прекрасными, добрыми, мудрыми людьми – и то, что сегодня русский язык стал языком врага и изгоя, а Москва стала столицей государства-агрессора – это и моя личная рана, и моя боль.
Я родился в крымской Евпатории, и аннексия Крыма в 2014 году стала аннексией части моей души. Закончил Кораблестроительный институт в Николаеве – и запущенные по городу российские «Скады» и «Грады» летят в мою сторону. Это меня они ранят и ежечасно убивают. Я закончил среднюю школу в Херсоне, и прошедшие по проспекту Ушакова в сторону железнодорожного вокзала российские БТР прогрохотали мимо дома, в котором была квартира моей семьи. В захваченные Геническ, Арабатскую стрелку, Скадовск я ездил с родителями летом отдыхать, а в Лазурное мы отправлялись в студенческие годы с близкими друзьями на неделю-две, взяв с собой палатки. Сегодня там войска под российским флагом мародерствуют, стреляют и унижают.
Так что, не писать не могу. Все эти части моей биографии, как распавшийся пазл, теперь живут во мне по отдельности и кровоточат. И выливаются в строчки. Не могу иначе».
… это пол в гостиной с ковром, где всё тот же знакомый орнамент,
только в пятнах липких, бурых после злосчастной ночи –
в этом месте, оно и сейчас там лежит, тело дочки,
а чуть дальше, у горящего камина, тела, покинутые нами
это крыша – ещё в понедельник висела над золой и пеплом,
а во вторник обрушилась наземь, как в глубоком сне, неслышно:
в остывшей комнате сына громкий шорох компьютерной мыши,
и в раскалённом холодильнике взрываются бутылки с закипевшим «пепси»
Геннадий Кацов
Создатели проекта однозначно считают, что творчество, в том числе поэтическое, играет в критически страшные времена огромную роль. Не зря эпиграфом перед списком авторов проекта стоит высказывание литературного критика, публициста Ольги Баллы: «…культура, в частности – в особенности – поэзия, но и вообще культурная активность (кроме, разумеется, развесёлых плясок) нужна как воздух, необходима совершенно, человекообразующе. Она даёт возможность человеку быть человеком, а не (только) орудием и расходным материалом исторических обстоятельств. Я понимаю, что пока не до стихов – но тем они насущнее…»
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.