Армейская пятилетка

В последнее время в политических и военных кругах, а также в СМИ, идет активное обсуждение рекомендаций комиссии Локера, касающихся формирования и расходования бюджета оборонного ведомства. А вот программа “Гидон”, подготовленная в генеральном штабе и рассчитанная фактически на 5 лет, оказалась почти незамеченной. Между тем, она заслуживает особого внимания хотя бы потому, что большая часть ее пунктов будет реализована на практике.

Произойдет это в рамках принятия “Гидона” более-менее целиком или в результате появления новой программы, которая станет комбинацией “Гидона” и рекомендаций Локера – другой вопрос. Как бы там ни было, впервые с 2011 года, когда завершился план “Тефен”, можно всерьез надеяться на то, что ЦАХАЛ начнет наконец работать по пятилетней программе развития, а не по годовым бюджетным циклам с дефицитом средств.

Претворение основных пунктов “Гидона” в жизнь приведет ко многим коренным и даже революционным изменениям в армии, а кое-где этот процесс (например, сокращение частей сухопутных сил) уже идет. В основном эти изменения вызваны необходимостью бюджетных ограничений, в других случаях продиктованы современными тенденциями и угрозами.

При разработке плана “Гидон” в ЦАХАЛе исходили из того, что основными угрозами безопасности Израиля являются такие организации как ХАМАС и “Хизбалла”. В связи с этим армия должна быть готова вести военные действия не на одном фронте. В качестве важнейшей угрозы рассматривается и Иран, который уже в ближайшие годы может стать либо полноценной ядерной державой, либо находящейся на грани получения ядерного оружия. Именно поэтому ЦАХАЛу, среди прочего, понадобятся “особенные возможности” в разведывательной сфере. И, конечно же, во всех планах армейского командования учтена высокая вероятность резкой эскалации насилия в Иудее и Шомроне, которая может начаться в любой момент. Нет никаких сомнений в том, что в ближайшие годы ЦАХАЛу в очередной раз придется сдавать серьезный экзамен на поле боя.

В свете рекомендаций комиссии Локера особый интерес представляет кадровая политика генштаба. Так, планируется сократить количество штабных офицеров на 6% и резко омолодить командирский состав боевых частей. Что касается непосредственно форума генштаба, будут отменены минимум три генерал-майорских (алуф) должности, главный военный прокурор будет бригадным генералом (тат-алуф), одна должность корпусного командира будет ликвидирована, а вторая объединена с должностью командующего военными училищами.

Запланировано также сокращение личного состава ЦАХАЛа, причем как в регулярной армии, так и в резерве. Количество офицеров и сверхсрочников, по плану “Гидон”, должно к 2017 году сократиться на 2500 человек. В данном контексте любопытно: в самом деле их общее количество в армии уменьшится на эту цифру или же за счет приема на службу новых баланс окажется иным? Как показала практика последних лет, даже когда происходили массовые сокращения и озвучивались впечатляющие цифры, очень скоро начинался активный набор на службу офицеров и сверхсрочников, и в итоге их количество непрерывно возрастало.

Серьезная реорганизация ждет артиллеристов ЦАХАЛа. Среди прочего будут закрыты два артполка, и это при том что два полка уже были закрыты совсем недавно. По замыслу авторов плана, количество здесь должно быть компенсировано качеством. Так, на вооружение уже начали поступать 160-мм высокоточные реактивные системы залпового огня (РСЗО) израильского производства. При помощи данного комплекса, например, на дальности в десятки километров, можно поразить даже небольшой дом. Кроме того, в рамках сроков действия “Гидона” в армии рассчитывают на начало поступления новых самоходных орудий, которые благодаря своим высоким тактико-техническим характеристикам, позволят эффективно выполнять боевые задания при меньшем числе стволов по сравнению с нынешней ситуацией. В данном контексте стоит напомнить, что совсем недавно в танковых войсках ЦАХАЛа было ликвидировано целых 6 бригад (согласно открытым источникам, штатная численность танковой бригады – немногим более 100 машин). Кроме того, в трех из четырех регулярных бригад (четвертая – это школа бронетанковых войск) одна из трех танковых рот каждого батальона из срочной превратилась в резервистскую. Как признал начальник генштаба Гади Айзенкот, по сравнению с 1985 годом, когда количество танков в ЦАХАЛе достигло исторического максимума, сейчас их на 75% (!) меньше. Согласно открытым источникам, все танки “Меркава Мк.1” и модернизированные в Израиле американские М-60 (“Паттон”) сняты с вооружения. Если не считать мостоукладчиков и бронированных ремонтно-эвакуационных машин на их основе, то в качестве стреляющих машин линейки “Паттон” в ЦАХАЛе остались только еще более древние М-48. Речь идет о совсем недавно рассекреченных танках, названных в Израиле “Пере” (“Дикарь”, “Онагр”), которые были разработаны еще в первой половине 80-х. Тогда на корпусах этих М-48 вместо башен с орудиями было смонтировано по 12 пусковых установок противотанковых ракет дальнего радиуса действия “Тамуз”. Для придачи сходства этим машинам с обычными танками (из соображений секретности) на них поставили бутафорские орудийные стволы – обыкновенные трубы…

Одной артиллерией сокращения у сухопутчиков не ограничатся – в ЦАХАЛе намерены окончательно отправить “на гражданку” равно 100 тысяч резервистов. Правда, значительная их часть крайне редко призывается на службу, а то и вообще никогда. Кроме того, реальный состав многих резервистских частей превышает количество военнослужащих, положенных в них по штату. Здесь тоже пройдут сокращения. Но, к сожалению, наряду с “ненужными” и “лишними” за бортом окажутся, как это порой бывает, и те, кто в случае серьезного обострения положения мог бы принести значительную пользу. В случае же расформирования подразделений и прекращения поддержания техники в боеспособном состоянии их гипотетическое формирование заново в будущем станет длительным и дорогостоящим вопросом. Во многом поэтому происшедшие и планирующиеся сокращения сухопутных сил являются проблематичным моментом реформ и вызывают бурные дискуссии. Их сторонники указывают на такой объективный фактор как отсутствие средств, необходимых для более приоритетных направлений, и на то, что старая техника априори менее боеспособна и более уязвима. Мало того, поскольку данные резервистские части не тренируются интенсивно, их боеспособность вызывает большие сомнения, вследствие чего их стараются не использовать в военных действиях.

Признавая значительную справедливость этих доводов, я согласен с теми, кто считает подобного рода сокращения слишком масштабными. Разные сценарии развития событий, причем отнюдь не фантастические, требуют наличия многочисленных вооруженных сил. Мы должны учесть любые варианты. Например, может потребоваться противостояние большой арабской регулярной армии (в том же Египте недавно у власти были “Братья-мусульмане”), или возникнет необходимость взятия под контроль территорий с многочисленным враждебным населением, да мало ли что еще!.. Скажем, в далеко не самой крупномасштабной операции “Несокрушимый утес”, в ходе которой ЦАХАЛ не заходил дальше 3 км от забора Газы, была задействована львиная доля регулярной составляющей сухопутных сил (танки, пехота, инженерные войска и артиллерия). Офицеры-резервисты постоянно говорят своим подчиненным, что без них по-настоящему серьезные боевые задачи решить практически невозможно, а регулярная армия – это лишь капля в море.

Показательным в данном контексте стало недавнее интервью генерал-майора Гершона а-Коэна изданию “Israedefense”, данное им сразу после увольнения в запас. А-Коэн, до недавнего момента старейший из действующих генералов (в армию он был призван 42 года назад) назвал масштабные сокращения сухопутных сил ошибкой. Особенно он подчеркнул проблематичность уменьшения танкового парка. По его словам, иметь одни лишь малочисленные хорошо обученные и вооруженные части, недостаточно. Как считает а-Коэн, необходимо наличие частей не только первой, но также второй и третьей линий. Совсем необязательно регулярно призывать подразделения, относящиеся к двум последним категориям, но важно, чтобы они имелись в наличии. Тогда в случае критической ситуации их за несколько недель можно будет довести до вполне удовлетворительной степени боеготовности.

От себя добавлю: твердо рассчитывать на то, что оставшиеся после сокращения сухопутные части, регулярные или резервистские, окажутся прямо-таки великолепно готовы к бою, вряд ли стоит. Опыт говорит о несколько иной ситуации. Бюджет на боевую подготовку все равно гигантским не будет, а возможность резервистов тренироваться ограничена объективными причинами. Кроме того, солдатам ЦАХАЛа по-прежнему приходится значительную часть службы заниматься не боевой подготовкой, а обеспечением безопасности на границах и в Иудее и Самарии.

Тем не менее, нет худа без добра – боевой подготовке сухопутных частей (как регулярных так и резервистских), тех, что пережили прошлые и переживут предстоящие реформы, уже уделяется большее, чем прежде, значение. В лучшую сторону меняется как характер учений, так и их интенсивность. Например, полноценные бригадные учения резервистов будут проходить раз в два, а не в три года. Особое внимание уже сейчас уделяется подготовке трех самых отборных дивизий ЦАХАЛа – 36-й, 162-й, и 98-й. Если первые две являются, по армейским определениям, танковыми, то третья – десантная, единственная в своем роде в ЦАХАЛе. Причем доминируют в ней резервисты, лишь одна из трех бригад дивизии (кроме них, в 98-ю входят и другие части) является регулярной.

Именно 98-й десантной дивизии касается еще один любопытный пункт реформ плана “Гидон”, который вызвал широкие отклики в СМИ. Я говорю о решении Айзенкота создать бригаду “коммандос” из четырех специализированных пехотных подразделений – “Эгоза”, относящегося к бригаде “Голани”, “Римон” – к “Гивати”, “Маглан” – к 98-й дивизии и “Дувдеван” – к территориальной дивизии Иудеи и Самарии. Я не случайно назвал данные подразделения специализированными, а не специальными. Именно как таковые, а также как отборные, они классифицируются в армии. А вот к по-настоящему специальным подразделениям в ЦАХАЛе причисляют “Шайетет-13” из ВМФ, “Шальдаг” и 669, относящиеся к ВВС, а также “Сайерет МАТКАЛ”, представляющее АМАН.

От создания бригады “коммандос”, как и от ее подчинения 98-й дивизии, не стоит ждать особых чудес – эти меры носят, в основном, организационный характер. Тот факт, что между этими частями с годами становится все больше общего, позволит вести их базисную боевую подготовку на неком общем фундаменте. Это вроде бы плюс, но есть между задачами частей, составляющих бригаду, и различия. Так, антитеррористическое по своей сути подразделение “Дувдеван”, некоторые бойцы которого способны действовать в качестве так называемых псевдоарабов (“мистаарвим”), заметно отличается от  того же “Маглана” (подробная информация о его назначении к публикации запрещена). Различие задач обуславливает то, что весьма сложно предположить ситуацию, когда новая бригада “коммандос” будет действовать как единое целое. То есть в итоге система применения четырех перечисленных подразделений вряд ли существенно изменится по сравнению с нынешним положением. Большой ли будет выигрыш от данного объединения и будет ли он вообще, покажет время. Но уже сейчас нет никаких сомнений в том, что на фоне предстоящих сокращений тысяч офицеров мы имеем появление новой полковничьей должности – командир бригады. Да и не только одной ее, ведь без штаба ни одна бригада не обходится. И это только один из примеров такого рода во время проведения реформ.

Давид Шарп, “Новости недели”