КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
Супруги Анна и Хорас Спэффорд, протестанты из Чикаго, после череды личных трагедий (https://rb.gy/rkq1yw ) решили создать христианскую коммуну, основанную на общности имущества, отказе от личной собственности, скромном, аскетическом образе жизни. В 1881 году Спэффорды с небольшой группой американцев переехали в Иерусалим. Так родилась американская колония в Иерусалиме – American Colony.
В 1896–1900 к ним присоединилась группа поселенцев из Швеции, веривших в необходимость жить на Святой земле. Именно эта история описана у Лагерлеф, о ней мой вчерашний пост.
Лидером шведской общины был отец Ларс Эрик Ларссон, харизматичный проповедник и глубоко религиозный человек. В 1896 г. он вместе с сорока переселенцами прибыл в Иерусалим, был абсолютно предан идее жизни в Святой Земле и до смерти (1902) оставался убежден, что миссия поселенцев богоугодна, несмотря на тяжелые условия, болезни и голод. Он похоронен на кладбище на горе Скопус. Его семья осталась в колонии и после его смерти.
Некоторые приспособились к новой жизни довольно легко. Например, Винберги, Халвард и Ханна. Они прибыли с первой группой в 1896 г., активно участвовали в сельскохозяйственных, ремесленных и гуманитарных проектах колонии. Пережили голод и эпидемии Первой мировой войны. Их дети выросли в Иерусалиме, некоторые уехали в Америку, другие оставались в Палестине до 1948 г.
Но были и такие, кто приспособиться не сумел. Андерс и Бригитта Олссон приехали в 1897 г. В первые же годы Бригитта потеряла двух детей— от инфекции и истощения. Семья была на грани распада: муж хотел вернуться в Швецию, но колония не желала отпускать людей, считая это духовным отступлением. Олссоны все же вернулись в Европу в 1904 г., одними из первых. Но и в Швеции их ждало осуждение, кто-то считал их сектантами за то, что уехали, а кто-то – отступниками за то, что вернулись.
С приездом шведов колония перешла на общинную модель жизни: все общее, труд по распределению, минимум личных денег. Жили все в большом доме Спэффордов, позднее для шведов построили новые корпуса.
В маленьких комнатах стояло до шести простых – доски и соломенные матрасы – кроватей; личной мебели не было; кухня и столовая были общими для всех. Женщины и мужчины жили отдельно, как в монастыре. Семейные пары жили в соседних комнатах, но не вместе.
Личная собственность почти отсутствовала: при вступлении в колонию человек отдавал деньги, мебель, одежду, инструменты, а взамен община выдавала самое необходимое.
Одежда была очень строгой, специально однообразной.
Женщины носили длинные одноцветные платья пастельных тонов, чаще — серые, голубые, коричневые. Поверх платья – фартук, косынка или простая шаль; никаких украшений, кроме обручального кольца; обувь общие сандалии или грубые ботинки. Единственным предметом роскоши была хорошая шерстяная шаль или вязаный платок, связанные в ткацкой мастерской колонии. Мужчины одевались и того проще.
Воду поначалу носили в кувшинах из городских источников. Ели дважды в день – утром и вечером. Питы, хумус, рис, овощи (баклажаны, кабачки, лук, репа), яйца, оливковое масло, немного фруктов (в сезон), чай, редко кофе. Мяса почти не было – слишком дорого.
Во время голода 1915–1917 гг. ели травы, лепешки из мучной пыли, вареные кожаные ремни (документально подтверждено), хлеб из мельничной шелухи. Ограничение в еде часто было добровольным, но фактически – вынужденным.
Все делалось сообща. Каждому назначали обязанности, которые часто менялись. Работали от рассвета до заката, без выходных.
2 раза в день, утром и вечером, иногда еще и в полдень, собирались на общую молитву. Пели псалмы, читали отрывки из Евангелия, молились вслух по очереди. Каждый, кто чувствовал внутреннее побуждение, мог проповедовать. Не было крещений, причастий, священников. Колонисты стремились к духовной чистоте первохристиан. Секс не поощрялся, но считался допустимым для рождения детей. Неудивительно, что детей было мало — в среднем 1–2 на семью (очень нетипично для Швеции той поры).
Колония стремилась быть нейтральной, лавировала между христианами, евреями, мусульманами. Учили арабский, нанимали местных жителей, помогали всем без различия веры, лечили бесплатно. Поэтому и местное население, и османские, и британские власти относились к ним очень благосклонно. Шведы в первые годы выделялись светлыми волосами и ростом — местные к ним относились с огромным интересом.
К началу 1910-х годов колония стала важным гуманитарным и культурным центром Иерусалима. Колонисты открывали приюты, детские дома, больничные службы, кухни для бедных. Это особенно проявилось во время голода в Палестине в 1915-1917 гг., и позднее, в Первую мировую войну. Османские и британские власти высоко ценили эту нейтральную благотворительность.
Главной экономической опорой колонии были ткацкие мастерские. Там делали ковры, шали, постельное белье. Шведки и местные женщины, мусульманки и христианки, работали бок о бок.
Кроме того, шведы открыли уникальную фотолабораторию, одну из крупнейших в регионе.
Они документировали жизнь в Палестине, войны, археологические раскопки, быт местного населения.
А вот сельское хозяйство, самое привычное занятие, шло плохо: почвы были слишком бедные. Сажали оливковые деревья, виноград, зерно.
Дети, родившиеся в колонии, уже не были христианскими фанатиками. Они играли с местными арабскими и еврейскими детьми, говорили на арабском и английском, абсорбируя местную жизнь и вливаясь в нее. Утопическая идея постепенно выгорала.
После смерти Анны Спэффорд (1923) из-за разных представлений о будущем пути в колонии начался раскол, и образовались две группы. Старая колония, The Old American Colony сохранила религиозный дух и общинную жизнь. Новая колония, The American Colony Association, больше ориентировалась на социальные и образовательные проекты.
К 1930-м годам дети и внуки шведских поселенцев стали журналистами, фотографами,
переводчиками, учителями, владельцами небольших ремесленных мастерских.
К 1940-м годам колония перестала быть закрытой религиозной коммуной в строгом смысле. Старшее поколение уходило, община перестала быть религиозной. Последняя шведка первой волны, Анна Винберг, умерла в 1947 году.
В 1948 году, после окончания Войны за независимость, территория колонии оказалась в Восточном Иерусалиме, под контролем Иордании, и к 1950-м годам община окончательно распалась как религиозная коммуна. Но как культурный феномен она жива до сих пор.
Дом Спэффордов, в котором сохранили часть интерьеров, и окружающие здания превратились в один из самых знаменитых и престижных отелей Ближнего Востока – American Colony.
Сегодня это нейтральная дипломатическая территория, место встреч политиков, любимый отель журналистов, писателей и шпионов (буквально).
Фотографический архив тоже был сохранен и стал одним из главных источников информации по истории Иерусалима конца XIX – начала XX века. Архивные снимки используются музеями, университетами и документальными фильмами.
Потомки шведских колонистов, живущие в разных странах, до сих пор поддерживают связь.
Из утопии, разрушившей многие жизни, American Colony превратилась в один символов Иерусалима. Не слишком ли высока цена – кто знает.
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.