Александр МЕЛАМЕД | Октоберфестовское послевкусие

Окончательные финансовые итоги минувшего несколько часов назад Октоберфеста ещё не подведены. В прошлом году бюджет Мюнхена пополнился 1,48 млрд евро. Прямые доходы города (налоги, аренда мест, лицензии и сборы) составляют миллионы евро, но основная часть – это оборот ресторанов, гостиниц, транспорта, магазинов по продаже сувениров.

Значительный вклад вносит и Wiesn. Подсчитано, что каждый из посетивших луг Терезы оставляет 90 евро. Это и выпивка, и другие расходы – закуска, аттракционы, карусели. Так что с кулинарно-культурной частью разобрались.

Хотя тут следует сделать оговорку. Один день из программы Октоберфеста можно смело вычеркнуть.

1 октября. За несколько часов до открытия луга Терезы, в начале пятого утра, в северной части Мюнхена раздались взрывы, которые изрядно попортили несколько автомобилей. Одновременно возник пожар в жилом доме, а также обнаружено письмо с угрозой взрыва на Октоберфесте. Как оказалось впоследствии, эту, в буквальном смысле слова, пожарную ситуацию спровоцировала ссора в немецко-бразильской семье. Её бразильская половина (57-летний автор письма) найдена в виде трупа, причём ушла из жизни самостоятельно.

Эти частности весьма взволновали официальный Мюнхен ещё и потому, что именно здесь, на лугу Терезы, 45 лет назад произошёл террористический акт – один из самых ужасных в послевоенной Германии. Было это 26 сентября 1980 года, аккурат в тот момент, когда шатры покидали последние клиенты – в 22:19, у главного входа на фестивальную площадку Октоберфеста.

Из полицейского протокола: «Тип атаки: взрыв самодельного устройства (бомбы), спрятанной в мусорной корзине. Жертвы и ущерб: погибли 13 человек, включая самого террориста; ранены более 200 человек, многие получили тяжёлые травмы, некоторые потеряли конечности. Исполнитель: Гундольф Кёлер (Gundolf Köhler), немецкий студент-геолог. Кёлер контактировал с экстремистскими кругами, в частности, с группой “Wehrsportgruppe Hoffmann” – запрещённой праворадикальной организацией».

Долгие годы мотивация была предметом споров. Первоначально рассматривались личные психологические мотивы, проблемы с учёбой, семейные дрязги. Сорок лет понадобилось федеральной прокуратуре, чтобы официально классифицировать этот взрыв как акт правоэкстремиста.

Что-то было понятно и в первые минуты. Бомба была установлена в мусорной корзине у главного входа. Взрыв произошёл вечером, когда рабочий день заканчивался, и было много посетителей. Мощный взрыв породил обломки, осколки, травмы и разрушения.

Немецкое общество и власти города были шокированы. Расследование затянулось. Работа правоохранительных органов продолжалась годами; было множество вопросов, неясностей, в том числе – кто мог быть сообщником Кёлера. Нет, это не был протест одиночки. Потом убедились в политическом – праворадикальном – характере. Был создан мемориал на месте взрыва, к которому 26 сентября возлагаются венки, звучат официальные речи – всё это делается, чтобы сохранить память о жертвах и помнить уроки трагедии.

ПАМЯТЬ О ПРАВОЭКСТРЕМИЗМЕ

В Мюнхене создан мемориал на месте взрыва, каждый год 26 сентября здесь проходит церемония памяти. Эта трагедия стала важным уроком для немцев.

Начались изменения по части безопасности Октоберфеста.

После взрыва стало ясно, что свободный доступ на территорию фестиваля делает его весьма уязвимым. Постепенно на помощь пришли рамки металлодетекторов, видеонаблюдение, был введён запрет на крупные сумки и рюкзаки. Усилено полицейское присутствие: Октоберфест теперь охраняют тысячи полицейских – в форме и в гражданском. Используются также спецподразделения. Усилено техническое обеспечение: на территории установлены камеры, датчики и барьеры для предотвращения возможных атак.

Государство долго избегало обсуждения политического характера атаки. Что понятно. Правоэкстремизм – внук национал-социализма, который вовсе не канул в историю. Он фактически смыкается с арабским терроризмом: Мюнхен помнит трагедию 5–6 сентября 1972 года во время Олимпиады в Мюнхене, когда боевики террористической палестинской организации «Чёрный ястреб» проникли в олимпийскую деревню, убили двух израильских спортсменов, а затем захватили в заложники девять других членов израильской сборной.

Только спустя десятилетия прозвучало признание, что взрыв 26 сентября 1980 года был актом правого экстремизма. Дело в том, что в 1980-е годы в ФРГ гораздо больше внимания уделяли терроризму левых радикалов (например, «Фракция Красной Армии»). Теракт на Октоберфесте показал, что и ультраправые представляют смертельную опасность. По-настоящему только в XXI веке эта угроза стала восприниматься шире и серьёзнее. Общественное восприятие фестиваля однозначно: несмотря на трагедию, Октоберфест продолжил существовать и даже расти как культурное событие. Но в сознании немцев он навсегда связан не только с пивом и весельем, но и с болью от теракта.

Этим объясняются действия властей – городских и земельных – несколько дней назад. Поскольку речь в упомянутом письме рядом с трупом шла о конкретной угрозе для посетителей праздника, было решено не открывать входы на Октоберфест до 17:00.

Все эти часы шла сначала борьба с огнём, расследование обстоятельств смерти автора письма и параллельно – тщательный поиск взрывных устройств на всём пространстве Wiesn. Были вызваны дополнительные подразделения, включая специалистов со специально обученными собаками. Об этом было сообщено тем, кто столпился у входа. Самые нетерпеливые дожидаться 17:00 не стали, отправившись пить пиво в бары и рестораны. Как, к примеру, сделал мудрый баварский дедушка, который пьёт пиво правильно – то есть продевая ладонь в ручку кружки.

ПРАВИЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ

Но многие остались. Wiesn открыли только в 17:30. Как заметил репортёр BR (Радио Баварии), атмосфера была хорошей, но по сравнению с типичным вечером Октоберфеста «атмосфера была заметно менее насыщенной». В шатрах поубавилось суеты. Хотя большинство столов были полностью заняты. На территории также было заметно меньше людей. «Oide Wiesn» (историческая часть, где сохранены традиции, включая дизайн минувших столетий) был почти пуст.

Предварительный ущерб от закрытия Октоберфеста более чем на полдня в среду привёл к потере продаж в общей сложности на сумму, как минимум, 20 млн евро. То есть каждый час простоя обошёлся убытком почти в 3 млн евро. Такова конечная цена немецко-бразильского домашнего сериала.

Можно ли возместить финансовый ущерб?

Теоретически – можно, сообщила группа мюнхенских экспертов. Для этого достаточно просто обеспечить продолжение банкета. То есть завершить его не 3 октября, как указано в официальной программе, а на день (может, и на два – благо это выходные) позже. Мысль – интересная. Но есть одна закавыка.

Поскольку всё регламентировано – сделать это крайне сложно. Это, в основном, связано с отпусками большинства задействованных на Wiesn лиц: от владельцев шатров и пивоваров до официанток и другого обслуживающего персонала, которые поистратили силы в течение двух недель. Точно зная дату завершения праздника, они запрограммировали свои отпуска, связанные с переездами по бюджетным ценам к местам отдыха, ещё в начале года.

Переверстать это теперь уже невозможно.
Это подорвало уверенность в том, что финансовый рекорд 2024 года будет перекрыт нынешним Октоберфестом. Как говорится – дотянуть хотя бы до среднестатистических 1,2 млрд евро.

Фотографии – из авторского архива и социальных сетей.
Информация уточнена с использованием ChatGPT (OpenAI), языковой модели ИИ. Ключевые цифры и факты – проверены по независимым открытым источникам.