Александр Меламед | Чешский дневник

Деталь. Ну что такое деталь. Так, мелочь. Мелочь? Не скажите. Как ни крути, она часть общей картины. Порой важнейшая. Касается ли это механизма, художественного полотна, дресс-кода.

Ставка на деталь

Когда я впервые приехал в Прагу, город в высшей степени уникальный, поймал себя на мысли. Точнее, на преследовавшем меня афоризме «Чтобы создать что-то исключительное, ваше мышление должно быть непрерывно сфокусировано на мельчайших деталях». Он принадлежит выдающемуся модельеру Джорджо Армани. Именно деталями он свое творчество и прославил. Армани убежден, что галстук, ремень, часы, запах духов порой значат даже больше, чей крой одежды или ее цвет.

Можно с этим соглашаться или спорить, но в любом случае, ставка на деталь – в основе успеха большинства творческих и успешных людей, включая дизайнеров, художников, инженеров и предпринимателей. Они понимают: создание чего-то исключительно- качественного непременно требует внимания к детали. Она должна запомнится надолго.

И в самом деле, часто менее всего заметно то, что на самом виду. Того, что, к примеру, под ногами. К примеру, тротуар, по которому мы шагаем. Тем более, обидно, поскольку брусчатку старой Праги смело можно причислить к городским достопримечательностям.

Шедевры, к ноге

Гравий, щебень, галька. Там же, на берегах Влтавы, а еще в карьерах и каменоломнях, – песчаник, крошка. По-своему уникальная опока: кремнезем легкий, пористый и в то же время прочный, гигроскопичный и разных оттенков – от светло-серого до зеленоватого. От посильной средневековым технологиям обработки до гранитных плит правильной формы, появившихся век-полтора назад…

Такова линейка материалов для мощения. Что ни камень, то уровень восхождения Праги к архитектурному шарму, которым древние правители города хотели удивить пришлый люд. Не сразу, но им это удалось. Сегодняшний туристический люд с удовольствием шагает по такого рода мощению.

Но вернемся в стародавние времена. Городские власти держали равнение на период, когда уже уходила в небытие поздняя античность, мысленно сопоставляя десятивековой давности падение Римской империи и актуальные для их времени катастрофы – чуму и столетнюю войну. Разрушение в Старом Свете должно, непременно должно было смениться созиданием. Оно и пришло – в облике ренессанса, основой которого оставалась античность, культ красоты и чистоты.

А этого было весьма непросто достичь в стремлении преобразить пражские улицы. Они были или уставлены дровами у входа в бесчисленные пивоварни и бани, или завалены бытовым мусором, коровьими лепёшками (в каждой округе был свой скотный двор) и лошадиными яблоками. Яблок – не обойти: кроме гужевого транспорта, иного не было. Учитывая, что здоровая коняга опорожняется, пардон, до 15 раз в сутки, правда, с разностью степенью успеха, легко представить, что собой представляли дороги, бывшие в ту пору грунтовыми.

Нечистоты были бичом Европы. Они сыграли настолько решающую роль в развитии городского градостроительства и культуры, что им стоило бы посвятить книгу.

Та же мировая столица Париж. Известно, что еще пару веков назад здесь помои и человеческие экскременты выплескивались прямо в окно из квартир разной этажности. Прохожим оставалось надеяться на собственную изворотливость и на дожди, которым поручалось смывать отходы. Так бы продолжалось невесть сколько времени. Но дело изменилось только тогда, когда Наполеон решил пешком подняться к дому известного вельможи. Он поскользнулся, изрядно запачкав одежду и обувь. Причем, шел по деревянным мосткам, специально для него выложенным шустрыми детишками, делавшими на нехитрой услуге свой маленький гешефт. После этого император распорядился разработать план городской канализации.

Другой пример. Будущий изобретатель уникального парфюма, но пока никому не известный 25-летний итальянец Джованни Мария Фарина, едва ступив с мостков судна на кельнскую набережную, обходил лошадиные яблоки с двойным чувством. С ужасом и радостью. С ужасом – от обилия нечистот, источающих вонь. С радостью – от того, что предвкушал победу над нею с помощью сочиненного парфюма, названного им по имени города, к которому причалил за мировой славой, – Eau de Cologne, вода из Кельна.

«Брусчатная» (Dlážděná) – так именуется первая в Праге сохранившаяся и поныне улица с брусчаткой габбро.

Габбро – не вид узора, а особенность дорожного или мостового покрытия,

выполненного из магматической горной породы. Ее главные плюсы – высокая прочность и устойчивость к износу. Она прекрасно чувствует себя в качестве элемента трехцветного покрытия.

Кажется, сам камень – шершавый голубоватый доломит, зеленоватый габбро, как, к примеру, бело-серый и розоватый гранит – взывает к пражскому мастеру: придай мне форму и толщину, и я удивлю мир.

Самый хмурый день и проливной дождь окажутся не столь угнетающими, если пражанин идет под зонтиком и под ногами его оказывается картина, настраивающая его исключительно на солнечный лад.

Гордость Праги – угол монастыря крестоносцев с красной звездой у Карлова моста, самое старое сохранившееся мощение в городе.

Оно шло не одномоментно. Были регионы, где мощение затягивалось, в отличие от соседних. По наличию площади мощения (то есть по отсутствию грязи и нечистот) определялись самые престижные места для проживания.

Относительно недавно, в середине XIX века, тротуары украсились мозаичными панно из небольших кубиков. Так появились уникальные художественные композиции. Говорят, существует 120 орнаментов мощения пражских улиц и десятки современных материалов, которыми эти типы отличаются друг от друга. Одни попроще, другие более затейливые. И хотя туристы, восседающие в специально для них подготовленных автомобилях, больше интересуются вывесками, брусчатка представляет не меньший интерес в городе, где перепады высот достаточно заметны.

Рядом с ратушей на Староместской площади в мощение вписаны кресты и отмечено место, где четыреста лет назад казнили 27 участников чешского восстания против Габсбургов. Белые кресты просты, как, впрочем, и биографии большинства обезглавленных и повешенных – они были обычными мещанами. Но в Праге встречаются и кресты уникальные. Как, к примеру, такой.

Староместская площадь веками числилась в самых многолюдных. Если учесть, что именно здесь проходили как казни, так и торжества, камень, даже весьма прочный, не выдерживал нагрузки. Городские власти однажды приняли решение: перед всякого рода массовым сбором мощение убирать, площадь посыпать песком, а когда народ покидал площадь, возвращать брусчатку на место. Хлопотно, зато стратегически верно.

Легко представить себе, как переживали пражане в годы Второй мировой войны. В принципе, масштабные бои миновали город, оккупированный фашистами в 1939 году. Однако без потерь не обошлось. В 1944-м ковровой бомбардировке союзной авиации подверглись Вышеград, Злихов, Карлова площадь, Нусле, Винограды, Вршовице и Панкрац. Пострадали в том числе и исторические здания. Особенно разрушительным под занавес войны (на территории Европы) считается Вербное воскресенье, 25 марта 1945 года. Несколько сот самолетов два часа кряду безостановочно бомбили заводы в восточной части Праги и военные аэродромы Кбелы, Летняны и Чаковице. Кроме сотен человеческих жертв, примерно полторы тысячи зданий были разрушены или получили серьезные повреждения. Естественно, большой урон был нанесен и дорогам.

После войны пражане решили масштабную задачу восстановления, в том числе исторических памятников, зданий, проезжей и пешеходной части. Ушли на это многие годы.

Зато теперь! Что ни улица, то симфония узоров.

Даже самое простое мощение выполнено исключительно прилежно. Этих дам не смущает даже жара, внезапно разразившаяся нынешним летом. Сидят себе вдали от деревьев, на самом солнцепеке, зато вполне вписываясь в городской пейзаж, среди незамысловатого шахматного рисунка под стопами.

Деревянное покрытие – вообще отдельная песня. По этой части отличилась Длоугая улица (Dlouhá). Арка и двор одного дома на ней некогда были вымощены деревянными плашками, которые сочетаются с камнем. По рисункам срезов можно подсчитать, какого возраста дерево, срубленное, как уточняют историки, около больниц и богаделен, предпочитали средневековые мастера. Правда, с годами характерные радуги постирались, но кое-где вполне различимы.

Несколько строк из отзыва путешественницы, на который я набрел в интернете: «Спускаясь с холма Петршин, повернули направо, свернули в неприметные ворота. При входе во двор увидели деревянную брусчатку. Это довольно редкий случай. В Праге всего несколько мест, где сохранилась такая брусчатка». Спуски с пражских высот и в самом деле особенные. Такой, например.

Словом, что ни уголок Праги, то открытие. Ну и неизменное восхищение, которое охватывает в равной степени и коренного пражанина и туриста. А что если идею Армани спроецировать на город? Тогда, видимо, такую его деталь, как брусчатку, занимающую квадратные километры, из-за чего ее и деталью-то назвать трудно, нужно поставить в один ряд с дворцами, виллами, соборами и мостами. Каменные ковры – иначе и не скажешь.

Фото автора.

Использованы материалы сайтов de. wikipedia. org; liderstroyspb.ru, cкриншоты видеороликов о Праге туристической.