Александр Фитц | Как мой друг стал «иностранным агентом»

В Калининграде продолжается травля Виктора Гофмана (Viktor Hoffmann), человека которого хорошо знают тысячи россиян и десятки тысяч российских немцев. Травля подлая, лживая, изощрённая. Хотя, разве может быть травля честной, тем более благородной?

«Попытка, как говорил товарищ Берия, не пытка»

С одной стороны представить Виктора Гофмана легко: родился, учился, служил в Советской армии, работал… А с другой, как в пару абзацев вместить жизнь этого неординарного человека? Но попытаюсь.

Итак, родился он в селе Надеждинка (Hoffnungstal) Кустанайской области, которое в 1891 году основали немцы-колонисты, в том числе его прадед Людвиг Адамович Гофман.

В эти места Гофманы переселились из Черниговской губернии, куда в 1825 году по приглашению Екатерины II прибыли из Великого герцогства Гессен.

Отец Виктора – Яков Георгиевич Гофман, одно время работал председателем колхоза, год сидел в тюрьме, снова возглавлял колхоз, потом, как советский немец был репрессирован, состоял на учёте в комендатуре, после освобождения возглавлял сельский потребительский союз.

Мама – Антонина Прокофьевна Лыжина, донская казачка. Её предки вместе с Ермаком Тимофеевичем Повольским, более известным, как Ермак, подарили Российской империи Сибирь. Часть из них осела затем в районе нынешней Уфы, а другая, в том числе дедушки-бабушки Антонины Прокофьевны, в окрестностях Кургана. И это не легенда, а факт, которому есть документальные подтверждения.

Так получилось, что Яков Георгиевич и Антонина Прокофьевна остались вдовыми. Его жена умерла, а её муж погиб на фронте в 1942 году под Орлом. У него на руках пять детей, у неё – один, четверо других умерли. Короче, как в песне «Вот и встретились два одиночества». Стали они жить вместе. В 1946-м расписались и родили трёх совместных детей: Александра, Лидию и Виктора.

Однажды, вспоминая детство, Виктор Гофман сказал мне: «То, что шестеро старших братьев и сестёр не совсем, если можно выразиться, мне родные я узнал лет в двенадцать. Естественно, удивился, но на наши отношения это никак не повлияло. Мы так и остались самыми близкими, самыми родными. Наверное, потому, что так нас воспитали родители, чья многотрудная, но достойная жизнь всегда была нам примером».

Как же сложилась судьба девяти дочерей и сыновей этой большой немецко-русской семьи? Кем они стали, кого выбрали в спутники жизни, чем увлекались, какие трудности преодолели, и много ли радостных мгновений испытали? Рассказать об этом, конечно, можно, но даже всей газеты не хватит. Книга нужна. Поэтому назову лишь профессии и должности, которые занимали дети Антонины Прокофьевны и Якова Георгиевича: три преподавателя вузов, из которых одна кандидат наук, школьный учитель, милиционер, мастер мебельного комбината, два колхозника, завхоз больницы. А теперь расскажу о Викторе Гофмане, но прежде один примечательный факт. Когда Виктору исполнилось два месяца, его мама вышла на работу и все заботы о нём легли на плечи старшей сестрёнки Лидии, которой в ту пору было три года. Кому-то это покажется невероятным, но в немецко-русских деревнях подобное было обычным.

Окончив среднюю школу в Надеждинке, затем профсоюзные курсы баянистов в Кустанае, отслужив срочную в Советской Армии, поработав преподавателем пения и физкультуры в Надеждинской средней школе, поступил в ленинградскую Высшую профсоюзную школу культуры (ныне Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов). Успешно защитив диплом, возвратился домой. Работал директором районного дворца культуры, а в 1980-м, в день открытия XXII летних Олимпийских игр в Москве переехал в Калининград. Причина – его жене Людмиле, к слову, также выпускницы ВПШК, казахстанский климат не подошел, врачи рекомендовали переехать в Прибалтику, а в Калининграде у неё родня.

Работа молодым режиссёрам нашлась моментально, вопрос с жильём обещали решить в течение года. Короче переехали и всё было хорошо до того момента пока кадровики не выяснили, что Гофман в серпасто-молоткастом записан… немцем. А немцев в советские времена в ряде регионов, в том числе в республиках Прибалтики и в Калининградской области, не прописывали. А без этого, т. е. без прописки, не устроишься на работу, не снимешь квартиру, даже к врачу на приём не попадешь.

То что жена Гофмана Лидия, в девичестве Бирюкова, была русской тоже не помогло. Вот если бы наоборот, т. е. он был русским, а она – немкой, тогда прописали. Почему? Наверное, потому, что смешанные семьи в СССР в годы войны депортировали по такому же принципу. Короче, традиция.

«Возвращаться в Надеждинку, – вспоминает Гофман, – было стыдно. Меня ведь уговаривали, предупреждали… Походил, поспрашивал и повезло – приняли тренером-почасовиком в школу высшего спортивного мастерства, а ещё устроился кочегаром, подрабатывал грузчиком. Кстати, баскетбольная команда, которую я создал из не обремененных делом мальчишек, завоевала «бронзу» на турнире команд западных регионов России. А ещё создал музыкальный коллектив, который иногда выступал во Дворце культуры крупнейшего в СССР Калининградского тарного комбината. Там-то я и познакомился с директором этого предприятия Владимиром Сауловичем Шейниным, а он взял и предложил мне возглавить этот самый Дворец, т. е. стать его директором.

Я ему честно сказал: «Владимир Саулович, я – немец. У вас неприятности могут возникнуть”. На что, улыбнувшись, он ответил: “Попытка, как говорил товарищ Берия, не пытка. Попробуем”… Директором Дворца культуры я проработал одиннадцать лет. Они были разными, но вспоминаю я их с теплотой и благодарностью…».

В чём обвиняют Гофмана?

В конце 80-х прошлого века, наряду с политическими организациями в СССР стали возникать национально-культурные общества и движения. И всем им, для легализации деятельности, был необходим юридический адрес. В Калининграде эту проблему решили в значительной степени благодаря Гофману.

Виктор Яковлевич всегда был человеком общительным, отзывчивым, компанейским и неудивительно, что именно к нему за советом обратились представители еврейской общины с вопросом, где бы им зарегистрировать свою организацию? Гофман подумал и говорит: «А давайте у меня. Вы же культурой занимаетесь, традициями, а у нас Дворец культуры». Ну а вслед за евреями в ДК тарного комбината зарегистрировались армяне, белорусы, татары, литовцы… В 1989 году по этому адресу было зарегистрировано Общество немецкой культуры и российских немцев Eintracht («Согласие»), учредители которого, что подчеркну особо, и в момент создания и позже многократно заявляли, что они далеки от политики, что российские немцы на территории Восточной Пруссии никогда не проживали и поэтому ни на какие привилегии или особый статус не претендуют. Иными словами, демонстрировали полную лояльность власти и народам, населяющим Россию. Причём не только словом.

Перечислить все добрые дела «Айнтрахта» при всём желании невозможно. Назову лишь немногие, о чём вспомнил, работая над статьёй.

В 1989 году в Калининград и область из Германии поступило около 500 тонн гуманитарной помощи. Отправили её при активном участии Виктора Гофмана бывшие жители Восточной Пруссии, которых на основании секретного постановления Совета министров СССР от 11 октября 1947 г. массово переселили в Германию в 1947-48 годах. При этом никаких условий или требований они не выдвигали. Просто решили помочь людям, живущим на их родине. Эта единовременная акция превратилась в долговременную. Посылки из Германии, которые на свои личные средства комплектовали члены «Фонда помощи Восточной Пруссии» (Ostpreußenhilfe e. V.) продолжалась 25 лет. Была она адресной и оказывалась вне зависимости от национальности, вероисповедания и политических симпатий людей её получающих. Одновременно Виктор Гофман взял шефство над детскими приютами Калининграда и области.

Случались, правда, и забавные коллизии. Однажды за советом к нему обратились представители узбекской диаспоры. Мол, волею судеб в Калининграде очутился бывший сотрудник узбекской дипмиссии в Вене, который из-за трений с президентом Исламом Каримовым, возвратиться в Ташкент опасается. Может, найдется ему применение?

На следующий день Гофман встретился с бывшим дипломатом, он работал на АЗС, поговорил и, придя в восторг от его немецкого, связался с «Автотором» – предприятием по производству и сборке легковых автомобилей, в том числе БМВ, один из менеджеров которого сетовал, что не могут найти хорошего переводчика. А спустя пару дней этот менеджер позвонил Гофману и говорит: «Виктор, человек, которого ты прислал, действительно блестяще владеет немецким, прилично говорит по-английски, но едва понимает по-русски».

В 1992-1993 годах в рамках российско-германских межправительственных программ и соглашений, на средства, выделенные МВД Германии и по согласованию с соответствующими структурами в Москве и местными властями, в Калининграде был построен Немецко-Русский дом. Главной его задачей являлось всемерное содействие сближению народов РФ и ФРГ, кроме того, он должен был стать местом притяжения живущих в городе и области российских немцев и людей других национальностей, интересующихся немецкой культурой.

И с этой задачей НРД успешно справлялся, став по сути одним из главных культурных центров Калининграда. Выставки художников и скульпторов, благотворительные концерты, литературные вечера, театрализованные представления, традиционные встречи членов едва не всех действующих в области национально-культурных обществ… Здесь же работали различные кружки, секции, творческие студии и, конечно, курсы немецкого языка, по сути бесплатные. Кстати, именно этот факт позже Гофману поставят в вину, истолковав его, как “целенаправленную германизацию населения области”.

А ещё в этом дом к Гофману нескончаемой чередой шли вынужденные переселенцы из Казахстана, Таджикистана, Киргизии, Узбекистана в надежде, что поможет найти работу, жильё. Почему к нему? А потому что земляки говорили: Яковлевич всем помогает. И он помогал.

До 2013 года учредителями, т. е. владельцами Немецко-русского дома являлись фонд «Кёнигсберг», который возглавлял бывший житель Восточной Пруссии Отто фон дер Грёбен (Otto von der Groeben), общество «Айнтрахт-Согласие» и региональная национально-культурная автономия немцев Калининградской области, которую возглавляет Вальтер Лейтнер. Но после кончины фон дер Грёбена Фонд прекратил существование и среди учредителей осталась только российская сторона. А вскоре, выражаясь современным российским языком, на Виктора Гофмана наехали. Причём, по ставшей привычной в РФ схеме: его, «Немецко-русский дом» и «Айнтрахт» объявили «иностранными агентами». Сопровождалась эта акция мощной кампанией в прессе.

Перечень маргинальных обвинений, предъявленных Гофману, поражает своей нелепостью. А то, как их авторы тасуют «факты» и фабрикуют, «доказательства», вызывает не оторопь.

Взять документальный фильм «Кёнигсберг. Вывих», показанный ГТРК «Калининград». Начинается он следующими словами: «Журналисты “ГТРК Калининград” провели журналистское расследование и выяснили, кто у нас оскверняет советские памятники и что делают у нас иностранные агенты. Теперь мы знаем их имена».

Как вероятно вы, уже догадались, главный злодей, о котором рассказывается в этом “фильме-расследовании” Виктор Гофман. Это, якобы, по его инициативе, в октябре 2012 года в самом центре города у Кафедрального собора установили бронзовый макет «давно несуществующего замка Кёнигсберг». На табличке, рядом с которым, были выгравированы имена «знаменитых жителей Кёнигсберга» и среди них – поэтессы Агнес Мигель, подписавшая «Клятву верности» Гитлеру, и которую тот назвал «великой дочерью Кёнигсберга». Изготовление и установку памятника профинансировал, по согласованию с местными властями, «Фонд помощи Восточной Пруссии», возглавляемый супругами Гельмутом и Гизелой Пайтч (Helmut und Gisela Peitsch). Правда, о том, что вскоре имя Агнес с таблички удалили, что решение об установке этого макета и доски принимал не Виктор Гофман, а Комиссия по культуре при Калининградской мэрии, и что тогдашний губернатор Калининградской области Николай Цуканов направил в адрес Фонда письмо, авторы фильма-расследования стыдливо умолчали. А в этом письме, между прочим, были такие слова: «Уважаемый господин Пайтч! Примите искреннюю благодарность за многолетнюю адресную социальную помощь жителям Калининграда и Калининградской области, благотворительную деятельность по сохранению культурного наследия Янтарного края, за содействие взаимопонимания между нашими народами. Спасибо Вам за доброту и чуткость, высокий профессионализм, который Вы проявили в этом трудном, но благородном деле. Поздравляю Вас с успешной реализацией проекта “Символы Кёнигсберга 1930-х гг.”, и желаю доброго здоровья, благополучия Вам и Вашей семье. С уважением губернатор Калининградской области Н. Н. Цуканов. 3 октября 2012 г.»

Но Гофман, как следует из «фильма-расследования», не только лоббировал установку памятника, «пропагандирующего фашизм», но и симпатизирует тем, кто оскверняет памятники советским воинам, предлагает переименовать Калининград в Кенигсберг, собирается осквернить синагогу и дружат с украинскими неонацистами. Это – общественная организация «Балтийский авангард русского сопротивления» (БАРС). Как с нею связан Гофман? А вот как. Несколько её членов, оказывается, посетили одно из мероприятий, организованное Немецко-русским домом. То, что вход на все без исключения мероприятия в НРД свободный, во внимание принято не было, как и то, что среди членов БАРСа нет ни единого российского немца или члена «Айтрахта». Зато авторы «расследования» и газетных публикаций, порочащих Гофмана, «забыли» сообщить, что его родной дядя – сержант Яков Лыжин погиб в декабре 1944-го под Гумби́нненом (ныне Гусев, Калининградская область), и три родных дяди его супруги Людмилы тоже погибли на фронтах Великой Отечественной. В то же время, я и остальные зрители, так и не узнали, каким образом и от кого авторы фильма получили кадры осквернения памятников и как наказаны осквернители. Каким образом им удалось установить скрытую камеру в доме Гофмана и записать его разговор по телефону с Гизелой Пайтч? Может, у них на это есть разрешение? От кого?

А ещё Виктору Гофману приписывают стремление «переселить в Калининградскую область миллион российских немцев». Правда, где он их возьмёт, как уговорит переселиться, чем займёт, калининградские писаки не сообщают. Ещё, (о, ужас!) он “вынашивает планы восстановления давно разрушенного замка Кёнигсберг в центре города”. На какие, простите, шиши, снова молчок.

И это не всё! Цитирую авторов «Вывиха»: “Виктор Гофман в Немецко-русском доме продолжал вести двойную игру. 28 августа 2014 года представитель генконсульства Германии Даниэль Лисснер высказал критические оценки внутренней и внешней политики Российской Федерации. В самом доме была обнаружена сомнительная литература – журнал, в котором роль нашего народа была оценена критически”.

Ну а теперь внесём ясность в это нагромождение намеков и пугалок. 28 августа – День памяти и скорби российских немцев. В мероприятиях, приуроченных к нему, по традиции участвуют представители других народов, подвергшихся депортации, а также представители ФРГ, страны, считающей себя в определенной степени повинной в том, что пришлось испытать российским немцам. В своём выступлении Даниэль Лисснер неожиданно коснулся темы Крыма. Это, как мне рассказывали, вызвало возмущение присутствовавших в зале, а спустя пару дней на имя генконсула ФРГ в Калининграде было направлено официальное письмо за подписью Виктора Гофмана, и тот официально извинился за действия своего младшего коллеги. Теперь о «реваншистском журнале». Каким образом один из экземпляров этого издания (и почему только один?) попал в библиотеку Немецко-русского дома, авторы не объясняют, а также умалчивают о том, что в Германии это издание характеризовалось как «пропутинское» и года три, как закрылось.

Калининградцы с голосом Паниковского       

Впрочем, стоп, хватит перечислять ложь и подтасовки калининградских «товарищей», которые голосом Паниковского из «Золотого теленка» беспрестанно твердят Гофману: «Дай миллион, дай миллион». Простите, не миллион, а дом, который стоит не один, а много миллионов. И не рублей, а евро. По крайней мере, одной из причин повышенного внимания к Гофману, «Немецко-русскому дому» и «Айнтрахт-Согласию» называют имущественные вопросы. Земельный участок, на котором он расположен, находится вблизи Ялтинского пруда, а это одно из самых престижных и дорогих мест в Калининграде.

Но Гофман упирается. Тогда Минюст РФ, проведя проверку «Культурно-об­разовательного центра «Немец­ко-Русский дом», признал её иностранным агентом, оштрафовав на 300 тыс. рублей, а Гофмана на 100 тысяч. В ответ Гофман подал иск в Ленинградский районный суд Калининграда. Но тот, особо с ним не чикаясь, поддержал решение Минюста. Гофман снова не смирился и обжаловал решение районного суда в областном. Тогда его исключили из президиума Совета национально-культурных обществ Калининградской области. За него взялась «Калининградская правда», другие издания, обвинив в том, что он «исхитрился принять участие в мероприятии под названием «Форум действий», которое проводилось в Москве общественной организацией, декларирующей своей главной целью поддержку президента». И представляете, там, в столице РФ (!), Гофман, вместо того, чтобы во всём признаться и разоружиться, скрыл от Владимира Владимировича, «что возглавляемая им организа­ция признавалась иностранным агентом, и не поставил в известность Путина, что пропагандировал идеи лю­бимицы Адольфа Гитлера Агнес Мигель».

Читая всё это, я неожиданно вспомнил, как в 1991 году, в один из перерывов в работе I Съезда немцев СССР, лидеры общественных организаций российских немцев, прибывших со всех уголков страны, поклялись сделать всё возможное для полной реабилитации своего народа и восстановления ликвидированной автономной республики. Ну а если не получится, то уехать последними. Из тех, кто тогда клялся, кроме Гофмана в РФ остается ещё Гуго Вормсбехер. Но он давно на пенсии и не «иностранный агент». А потом я мысленно составил портрет «иностранного агента».

Итак, у него не должно быть недвижимости за границей и счетов в зарубежных банках, двойного или тройного гражданства. Его единственный сын, окончив российский, а не английский вуз, в нашем случае Калининградский университет им Канта, должен отслужить срочную в армии или Морфлоте, как это сделал сын Виктора Гофмана – Герман. Ну а обо всём остальном я уже рассказал.

Александр Фитц

P.S. Когда эта статья была написана, пришло сообщение, что 19 мая апелляционная коллегия Калининградского областного суда отменила постановления о штрафах в адрес калининградского регионального общественного учреждения «Общество немецкой культуры и российских немцев “Айнтрахт-Согласие”» и его руководителя Виктора Гофмана, вынесенное Ленинградским районным судом. Производство по материалам прекращено. Что же касается Виктора Гофмана, то он, как сообщил мне его близкий друг бизнесмен, издатель «Еврейской газеты Калининграда» Сергей Стерлин, находится в Центральной городской клинике, где ему провели операцию на сердце.