Недобрый знак

Суровые картинки «життя по-новому», как сюр-насмешка к строке А.С. Пушкина. «Свобода встретит радостно у входа…». «Новые полицейские» в новенькой униформе строятся в шеренгу, обороняя от пикетчиков боковой выход зала заседаний Верховной рады. «Новые» образуют безопасный коридор для народных депутатов. У солдат внутренних войск глухие шлемы с тонированным щитком-забралом. Лиц не разглядеть. Автозаки в пятнах камуфляжа и решётками на окнах, всегда наготове поблизости…

На мемориальной плите дома напротив, барельефом отразился Александр Сергеевич. Узнаваемый вдохновенный профиль запорошен дорожной пылью. Пыль въелась в камень. Грязные подтёки на давно небеленой, в трещинах, кирпичной кладке. Внутри разместилась украинская правительственная газета «Урядовий Кур’єр». Историческая «пам’ятка» охраняется государством Украина? Вопрос формальный и риторический, поскольку охранная табличка с давних пор закреплена на стене дома.

Власти не заморачиваются. О реставрации здания или создании музея речи нет. А.С. Пушкин снова в опале. Теперь, как «символ империи», штучно сконструированный для украинского потребления… и образ недружественной «имперской русскости» в самой Украине. Национал-радикально ориентированные политики охотно подхватили штучный тезис, очень советский по смыслу агрессивного неприятия несогласия. Разделяя два наследия-спадщины – Тараса Григорьича и Александры Сергеича… Таких похожих по смыслу вольнолюбия!

Засмотрелся на знаки забвения и подумалось, что, может быть, осторожные украинские власти таки опасаются трансформации «декабристского» свободомыслия под куполом Верховной Рады? Благо, здание через дорогу… Поскольку справедливость и достоинство, четыре года назад восставшие в двух кварталах отсюда, затем улетучились и растворились в печерской атмосфере, как дым костров на угасающем Майдане. Остаётся память, в которой не уготовано места А.С. Пушкину. Ибо кампания «Защитим русский язык!», развёрнутая в ущербных погромных рефлексах улицы, украшалась портретами с узнаваемым профилем, и Александр Сергеич сделался чужим и неудобным стране, которую упрямо и искренно именовал «Украйна». Не «Малороссией».

В кампусе университета Дж. Вашингтона, среди сирени и акаций в уютном скверике у библиотеки, памятник А.С. Пушкину. Над головою пиита золоченый венок с фигуркой Пегаса. Скульптура славно контрастирует с этой позолотой. «Наш парень, из Африки, замечает униформистка, прибирающая скверик, а жил в России. И чего туда занесло…» Так ведь «чорт догадал», мадам.

В Киеве А.С. Пушкин останавливался на пути в крымскую ссылку. «Тут збиралися декабристи…» – тут собирались декабристы, утверждает мемориальная доска слева от входа в особняк. Прежде в 90-е, золотом по белому мрамору. Теперь истершаяся надпись почти не читается. Слова угадать нетрудно. «Чувства добрые» куда-то подевались…

Виктор Боровиков