Золотой ключик Мальвины

Как живет ныне та, что почти четыре десятилетия назад покорила сердца миллионов? 

Для большинства телезрителей она так и осталась милой, но очень капризной девочкой с голубыми волосами, и представить Мальвину взрослой и весьма серьезной леди не так уж просто. Но прошло почти сорок лет — и с тех пор исполнительница этой роли, скажем так, немного изменилась. О прошлом, настоящем и будущем главреду журнала “ИсраГео”, редактору еженедельника “Секрет” и русского выпуска газеты “Jerusalem post” Владимиру ПЛЕТИНСКОМУ рассказывает Татьяна ПРОЦЕНКО 

– Татьяна, вашей визитной карточкой стала роль Мальвины в “Приключениях Буратино”. Вы эту роль и детскую славу считаете благословением или проклятием?

– Ой, какие пафосные понятия вы назвали! Всё проще: это факт биографии, который существенно повлиял и влияет до сих пор на моё место в жизни. Маленькая роль сделала меня публичной фигурой. И если угодно, это теперь моя визитная карточка. Чему я, признаюсь, очень рада.

– Где-то я читал, что эта роль досталась вам случайно, вас в поезде увидел ассистент режиссера — и понял: вот она, Мальвина… Можете рассказать подробности?

– Да, всё случилось именно так, как вы сказали: поезд в Минск, ассистент режиссера — соседка по купе… Нас пригласили на кинопробы, и решение, что я подхожу на роль, принял режиссер-постановщик Леонид Алексеевич Нечаев, когда мы с мамой пришли на “Беларусьфильм”. Именно ему я благодарна за то, что он сделал меня героиней киносказки-шедевра, отсмотрев до этого, по слухам, свыше ста претенденток.

– Каково было на съемочной площадке? Как складывались отношения с другими юными артистами и с маститыми лицедеями? Какие любопытные истории запомнились?

– Мы все, ребята, подружились. И когда были съёмки, вместе были не только в кадре, но и за кадром — играли, шалили, болтали. Для нас всех (это мы уже спустя много лет признались) съёмки в фильме-сказке сами стали событием невероятным. Это же мечта любого ребёнка — попасть в сказку! А у нас она, представьте, стала явью. Поэтому без преувеличения могу сказать, что каждый съёмочный день был по сути легендарным. Весь реквизит, костюмы, декорации превращали нашу работу (а это была все-таки работа!) в приключение, в маленькое чудо, которое на тот момент было обыкновенным. Мне довелось быть в кадре с немногими взрослыми актёрами. Для семилетней девочки Владимир Этуш и Николай Гринько были не актёрами-звёздами, а Карабасом и Папой Карло. Тем не менее, я почему-то запомнила, что Владимир Этуш за кадром был милейшим дяденькой, который угощал нас, ребят, конфетами. А у Николая Гринько была твёрдая, тёплая и сухая ладонь, когда он вёл меня, Мальвину, по полю в финале фильма.

– С кем из артистов продолжаете общаться по сей день?

– К сожалению, практически все взрослые актеры, снимавшиеся в “Приключениях Буратино”, уже не с нами… Тем не менее, буквально этой весной я имела честь поздравить Владимира Абрамовича Этуша с 90-летием! До чего же он молодец, наш обаятельный Карабас! Он тоже с удовольствием вспоминает эту роль, хотя у него в арсенале большой запас разнокалиберных героев. А ещё мы сохранили дружеские отношения троицей Пьеро-Мальвина-Буратино. Но Роман Столкарц, исполнитель роли Пьеро, живёт не в Москве и даже не в России, а в… Израиле, поэтому общаемся с ним по скайпу. С Дмитрием Иосифовым (Буратино) мы частенько встречаемся на российском телевидении, в эфире разных передач, куда нас любезно приглашают. А к Роме он иногда заглядывает в гости, когда бывает в Израиле. Но мы лелеем надежду, что как-нибудь все вместе соберемся и повспоминаем за чашечкой чая наше кинодетство.

– Это правда, что Инна Веткина писала сценарий телефильма “Про Красную шапочку” специально для вас? Что приключилось, почему в итоге главная роль досталась Яне Поплавской?

– Вы знаете, я эту историю сама услышала от взрослых гораздо позже, чем всё это происходило. Леонид Алексеевич Нечаев планировал после “Приключений Буратино” снять фильм про Красную Шапочку с моим участием. Но судьба вмешалась не самым гуманным образом — я получила серьёзную черепно-мозговую травму и врачи запретили эмоциональные нагрузки на 5 лет. А сценарий якобы уже был даже написан. И вот режиссер стал проводить кастинги на замещение главной героини. Однажды он увидел Яну Поплавскую и вдруг понял, что Шапочка должна стать другой, а именно не девочкой-цветочком, а эдакой озорной сорви-головой и в то же время очень дружелюбной и отзывчивой. Яна и воплотила этот образ, создав колоритный образ прямо-таки Красной Шапочки-Пионерки. Сценарий же с Инной Веткиной Нечаев переписал буквально за две недели.

– Жалеете, что так и не стали актрисой?

– Мне вполне хватило одной роли Мальвины, чтобы числиться, к примеру, в Википедии, как актриса. Если серьезно, то в какой-то степени я, конечно, чувствую в себе наличие актерского таланта, харизмы, так сказать. Но актрисой я не стала, в общем, умышленно. Мне не хватило внутренней уверенности, я даже, можно сказать, побоялась идти этой стезей. А потому и слава богу, что не сложилась моя кинокарьера во взрослом возрасте, без амбиций в этой профессии не проторишь себе путь. Тем более что мой профессиональный старт пришелся на конец 80-х и начало 90-х годов, а это было нулевое для нашего кино время. Но я всегда чувствовала себя внутри кинопроцесса, поскольку мой отец работал в кино, я сама окончила киноведческий факультет ВГИКа, работала в Фонде Ролана Быкова. Потом как-то незаметно перешла в журналистику. А сейчас я свободный художник, однако круг профессиональных интересов всё тот же — кинематограф и детская тематика.

– Читаю ваши стихи — тонкие, интеллигентные, лишенные вычурности… Давно ли “заболели” поэзией?

– Мне очень приятно слышать такую оценку моим скромным стихам. Я давно заболела, в детстве ещё, но уже успела и переболеть, не скажу, правда, выздороветь. Я ведь даже уходила из ВГИКа и поступала в Литературный институт, но со вступительных экзаменов, уже пройдя творческие конкурсы и собеседование с мастерами, я забрала документы и вернулась во ВГИК “за дипломом”, так сказать. Я сама себе доказала, что моя поэзия вполне “конкурентноспособна”, а становиться профессиональным поэтом я как-то… постеснялась. Но по сей день нет-нет да и сяду с пером наизготовку, накропаю пару вирш. На душе полегче станет — уже хорошо, а если кому-то ещё и понравится, то я буду счастлива!

– По тому, что вы приготовили знаменитый “цветаевский пирог” из яблок, можно сделать вывод, что Марина Цветаева входит в число ваших кумиров. Так ли это? Каковы ваши литературные предпочтения в поэзии и прозе?

– Цветаева — великий Поэт, это аксиома. Мне одно время она была очень близка в творческом выражении чувств. Но трагизм её судьбы меня, честно сказать, пугает. Но русские поэты все сплошь трагичны! А высота духа в их творчестве завораживает. В свое время я очень много читала разных авторов, золотую коллекцию мировой литературы, так сказать. Это, конечно, необычайно, гигантски развивает человека. Но когда ты сам пишешь, то зачастую испытываешь такие муки самоуничижения перед лицом великих, что бежишь от листа как от заразы! А потом опять возвращаешься, как преступник на место преступления. Так что кумиров у меня нет, а есть лишь одна страсть — чтение хороших книг.

– А в кинематографе? Ваши любимые фильмы, режиссеры, актеры?

– С кинематографом у меня непростые отношения, сказывается критическая закваска ВГИКа. Мне кажется, я немного “переела” экранного зрелища. Тем не менее, именно ВГИК научил меня разбираться в тонкостях видеоряда, скажем так. Мне хватает буквально пары минут, чтобы понять, буду я дальше смотреть этот фильм или нет. Увы, все чаще мне действительно хватает лишь пары минут. Но, к примеру, Феллини или Чаплина могу смотреть часами. А Висконти! А Тарковский! Ну и так далее… В актеров же предпочитаю просто влюбляться, это же так естественно, не правда ли?

– Пару месяцев назад наша дружеская беседа с кинорежиссером Борисом Грачевским в уютном кафе на берегу Средиземного моря вдруг показала, что мы понимаем друг друга далеко не во всем. Речь зашла о голливудских фильмах, немалая часть которых, с моей точки зрения (а я по молодости не был чужд кинематографу), — образец не только профессионализма, но и психологизма. И тут Борис Юрьевич принялся уверять, что голливудское кино в основном — бездуховная халтура (очень часто это как мантру повторяют российские артисты и режиссеры в своих интервью). Можете ли вы, как киновед, оценить такую позицию с “холодным сердцем”?

– С Борисом Юрьевичем я тоже знакома. Я уважаю его уникальный вклад в детский кинематограф. Но он выразил, как вы правильно сказали, точку зрения не столько свою, сколько общепринятую. А противоположная ей — идолопоклонство перед Голливудом, принятие его законов априори за руководство к действию. Мое “холодное сердце” киноведа подсказывает, что истина где-то посередине. Я соглашусь скорее с вами, американское кино очень разнообразно, несмотря на жесткие стандарты. И на психологизме построено очень много! Но не надо забывать, что Голливуд делали и делают в большинстве своем эмигранты из других стран, привнося культурный багаж общемирового масштаба. В этом, на мой взгляд, кроется одна из причин феноменального успеха американского кино.

– На ваш взгляд, российский кинематограф возрождается?

– Формально да. Но глубинно, мне кажется, нарушена культурная целостность, восстановить которую непросто. Потом сейчас все в погоне за прибылью, делают “продукт”, а не искусство. Так что процесс идет, но извилисто и не торопясь.

– По вашим репликам в Фэйсбуке вы производите впечатление очень мягкого и терпеливого человека. Таковы ли вы в реальной жизни?

– Да, в соцсетях мы все немного в масках, это же публичная площадка. Но я по сути своей спокойный человек, не люблю напряженности в отношениях и всегда стараюсь выбрать мирный путь. Иногда, правда, мной завладевает душевное беспокойство, хочется многое изменить в своей жизни… Это явный знак, что либо пора паковать чемоданы и в путь, либо пора уходить в творчество с головой. Главное — движение!

– Расскажите, пожалуйста, о вашей семье.

– Нашу семью называют “сказочной”, потому что мой супруг Алексей Войтюк тоже снялся в известном фильме-сказке “После дождичка в четверг”, сыграв там Иванушку. Мы познакомились, уже имея за спиной опыт первых неудачных браков, дочерей… Как-то сразу приглянулись друг другу, нашли много общих интересов. А теперь не нарадуемся, что вместе. У нас родился прекрасный сын Владимир. Но мы одинаково любим всех наших детей. Ведь они по сути — смысл нашей жизни! И тут я не побоюсь пафосности выражения! А в отношениях мы ценим стабильный комфорт, который даёт человеку силы встречать трудности жизни “с открытым забралом”, поэтому стараемся жить в ладу.

– Не желают ли ваши дети пойти по актерской стезе? И если да, то каково ваше к этому отношение?

– Замечу, что Серафима — старшая дочь Алексея — уже работает в кино. Она окончила Гринвичский университет в Лондоне, живёт и снимается тоже там. А актёрская карьера её началась ещё в детстве, на телевидении в известном проекте “Улица Сезам”, однажды ее снимал даже Леонид Нечаев для рекламы “Нестле”. Нам бы очень хотелось, чтобы её ждал успех и красные дорожки фестивалей!

Моя дочка Анна не горит желанием лицедействовать, она увлекается биологией и мечтает жить в Австралии, изучая фауну этой далекой страны. Может быть, это пока детские фантазии, но вполне возможно, что им суждено сбыться, поскольку Аня очень увлечённая натура, и всегда тянулась к живой природе. Мы даже называем её “отважный естествоиспытатель”!

А что касается младшего — Владимира, — то вполне возможно, что и он продолжит актёрскую династию. Во всяком случае, уже сейчас на его счету несколько удачных работ на дубляже. Ему очень нравится вся эта кухня. И он уже неоднократно говорил, что хотел бы попробовать себя и в кадре. Так что всё еще впереди! Мы только за то, чтобы дети занимались тем, что им нравится.

– Возвращаюсь к “цветаевскому пирогу”, но уже не с поэтической, а кулинарной точки зрения. Яблочки у вас из своего сада?

– Да, яблочный сад у нас знатный! Там старинные деревья, саженцы которых брали на ВДНХ ещё в 40-е годы! Дело в том, что дачный дом у нас во Внуково, и жил в нем авиатор, который был в личной футбольной команде Василия Сталина. Старожилы говорят, что в наш дом наведывался сам вождь советского народа, но я думаю, это просто красивая легенда. Тем не менее, яблоки в саду растут отменно вкусные, с конца августа я вся в домашних заготовках: варенье, компоты… И пироги с яблоками в том числе.

– А рецептом не поделитесь? В вашей интерпретации наверняка есть какие-то нюансы…

– Рецепт я, кстати, случайно нашла в интернете. Иногда я сую туда свой нос в поисках новых рецептов, ведь сейчас можно узнать способ приготовления любого блюда! “Цветаевский пирог” сразу показался мне изысканным и в то же время простым в приготовлении — мечта хозяйки. Я представила, как в начале прошлого века в Трехпрудном переулке Марина подавала этот десерт в вечерних осенних сумерках молодому Эфрону… И не мешкая приготовила пирог! Очень вкусный, доложу я вам.

Делаем песочное тесто из 150 г. сливочного масла, полстакана сметаны, 2 стаканов муки, плюс разрыхлитель, выкладываем в форму с краями. Сверху тонко-тонко шинкуем яблоки в несколько слоев. А сверху яблок заливаем таким кремом: сметана — 1 стакан, сахар — 1 стакан, яйцо — 1 шт, ванильный сахар — 1 чайная ложка, мука — 2 столовых ложки. И — в средней жаркости духовку на 50 минут. Не забудьте, пожалуйста, подать к пирогу томик цветаевских стихов, желательно ранних.

– Часто ли путешествуете? Какие страны и города вам ближе всего? Не собираетесь ли к нам в Израиль?

– Путешествовать, признаюсь, очень люблю. Но совершать частые поездки не позволяют ни обстоятельства, ни доходы. Однако за год мы с семьёй обязательно стараемся раза два-три выехать из дома. Летом наведываемся к родным в российскую провинцию, на Оку, на Волгу, по ягоды и грибы. Выкраиваем возможность и на заграничные поездки. Это же необыкновенно интересно! Мы с мужем полагаем, что дети должны почувствовать на опыте разнообразие людской цивилизации. А я обычно привожу из поездки стих-другой. Пока мы осваиваем Европу, это ближе и территориально, и духовно. Но потихоньку нацеливаемся и на Восток. Вот в ближайшие месяцы, возможно, приедем в Израиль, нас давно зовут тамошние друзья и… моя крёстная, та самая, к которой мы ехали в Минск, а попали на съёмки. Я с некоторым трепетом жду визита на Святую землю…

– С удовольствием встретим вас и поводим по не самым хоженым туристами тропам…

– Спасибо!

– Что бы вы хотели пожелать тем, для кого остались той милой, но жутко капризной девочкой с голубыми волосами?

– Мне очень приятно, что фильм “Приключения Буратино” так любим детской аудиторией вот уже на протяжении почти 40 лет! Когда мне говорят, что “мы выросли на вашем фильме”, я считаю это комплиментом. Очень бы хотелось, чтобы так продолжалось и дальше. И всем, кто знает, что “если есть ключик, то дверца обязательно найдётся”, мне бы хотелось напомнить: мы носимся в поисках счастья по всему миру, а оно, как правило, терпеливо ждёт нас… в нашем доме. Благополучия и мира всем!

P.S.

Уже после этой нашей беседы Татьяна Проценко открыла в Екатеринбурге филиал детской киноакадемии «Киноостров». Прочитать сообщение и посмотреть видеосюжет об этом можно здесь.

P.P.S.

Пьеро, он же Роман Столкарц, ныне ведет религиозный образ жизни и избегает публичности. Тем не менее, у журнала “ИсраГео” появилась возможность познакомить наших читателей с ним сегодняшним. Следите за нашими анонсами!

В галерее — незабываемые кадры из фильма “Приключения Буратино” и телепрограмм с участием актрисы, а также фотографии из семейного альбома Татьяны Проценко