Теорема Тарна

Слушаю развернувшуюся на всех центральных радио- и телеканалах вакханалию анти-либермановской истерии, и дурно делается. Какими только страшилками не пугают: и он, мол, сугубо гражданское лицо (как будто мало было в истории Израиля гражданских МО, начиная с Бен-Гуриона и кончая Амиром Перецом); и он, мол, уже назавтра полетит бомбить Ассуанскую плотину (идиотская ссылка на малозначимую ремарку, некогда оброненную Либерманом на заре политической карьеры и в совершенно логичном контексте); и теперь, мол, нужно трижды подумать, прежде чем посылать детей в армию; и еще черта в ступе…

Понятно, что за этими паническими воплями стоят вполне обоснованные опасения за судьбу болтливых генералов, предоставивших левакам в последнее время немалое подспорье в борьбе, начисто проигранной на полях демократических сражений. Как чумные бациллы, лезет эта левая публика во все возможные дыры и щели. Не получилось в дверь – сунутся в окно. Захлопнули перед носом ставни?.. – будут пробовать через дымоход. Там решетка?.. – затеют подкоп, чтобы забраться в дом через погреб…

Но есть в казусе Либермана и другая, отчетливо различимая, хотя и не проговариваемая вслух причина: он чужой. Чужой для господствующих в Стране элит. Добро бы еще этот неприятный чужак покушался на обычное министерство или на какое-нибудь сугубо представительское место типа председателя Кнессета или министра иностранных дел, где его можно, зажав нос, перетерпеть… Но тут-то речь идет о святая святых – о министерстве обороны, о ЦАХАЛе, о самом сердце израильского общества, о теплице, заботливо выращивающей не столько полководцев, сколько будущую политическую элиту Страны! Ну как же так можно-то, братцы, с «русским»-то рылом да в калашный ряд?! Эдак он, чего доброго, вытопчет грубыми распутинскими сапогами нежные саженцы будущих лидеров партий, премьеров, глав концернов, дирекций и министерств…

И это явственное дуновение ксенофобского ветерка… – да что ветерка – вихря! – дает хороший повод поговорить о «русских» политиках в целом: не только о Либермане, но и о Зеэве Элькине, Натане Щаранском, Юлии Эдельштейне, Софе Ландвер и многих, многих других, в разной степени преуспевших или провалившихся. Потому что все они совершенно одинаковы в вышеупомянутом смысле. Чужие.

Кто-то из них попадает в политику по милости, по удачному знакомству, через зарезервированное «русское» место в большой партии; кто-то делает себя сам в секторальных партиях, опираясь при этом на «русский» электорат. Последнее важно и для крупных общеизраильских партий: даже если тамошний ручной «русский» зарекомендовал себя чрезвычайно способным парламентарием или удачливым администратором (то есть ценен сам по себе), от него все равно ожидают, что на выборах он принесет голоса «своих», то есть человека по-прежнему рассматривают в качестве все того же «секторального» придатка, каким он был в момент включения в список.

Иными словами, при всем своем внешнем «общеизраильском» облике, и пользующийся всеобщим уважением председатель Кнессета Юлий Эдельштейн, и выдающийся мастер политических комбинаций Зеэв Элькин, и решающий судьбу правительственных коалиций Авигдор Либерман, и изгнанный из большой политики, но все еще авторитетный Натан Щаранский – все они были и остаются в глазах израильского истеблишмента «русскими», то есть чужими.

Остаются чужими по ментальности, по духу, по манере поведения. Остаются непонятными, а потому тревожащими в мимике, в речи, в культурных кодах – даже когда эти коды, речь, мимика подчеркнуто исраэлизированы. Возможно, сами они не очень это чувствуют: политики вообще довольно наивные люди – в том смысле, что чаще других склонны ошибаться в оценке того, как они выглядят со стороны. Но достаточно беглого взгляда на то, какими глазами взирают на них условные ‪#‎Яронлондон или ‪#‎Амосоз, чтобы понять: в местных глазах они НИКОГДА не станут полноценными израильтянами – вне всякой связи со своей политической, религиозной или половой ориентацией.

А ведь все могло бы быть иначе. Правда, для этого следует постараться. Логика тут проста и формулируется она следующей теоремой:

ТЕ, КТО ПРИШЕЛ В ПОЛИТИКУ НА СЕКТОРАЛЬНОЙ ВОЛНЕ, НЕ МОГУТ ПЕРЕЙТИ В ОБЩЕГОСУДАРСТВЕННЫЙ СТАТУС, НЕ ЗАХВАТИВ С СОБОЙ ТУДА СВОЙ СЕКТОР.

Иными словами, даже когда «русская» партия включает в свой список нескольких прынцев и прынцесс из сердцевины израильского истеблишмента с говорящими фамилиями Ландау, Шамир и Леви, это не сделает ее общеизраильской даже на полпроцента – она по-прежнему остается «русской». Общеизраильской же она станет в одном и только одном случае: если сможет включить свой электорат в общеизраильский дискурс, сделав его «своим» на общеизраильском культурном фоне. Лишь тогда «русские» перестанут быть чужими – включая и политиков. Но те из последних, которые рассчитывают подняться на следующий уровень в отрыве от электората, приведшего их на предыдущую ступень, могут сразу распрощаться с этими напрасными надеждами.

Исраэлизация «русского» сектора, конечно, требует денег и усилий. Требует включения русскоязычных публицистов в общеизраильский политический дискурс, требует установления диалога между культурами в литературе, критике, поэзии, драматургии. Требует если не армии, то хотя бы взвода переводчиков, требует газетных площадей, колонок на центральных новостных сайтах, программ на центральных телеканалах. Требует хорошего пиар-агентства, которое могло бы вести этот широкомасштабный проект хотя бы на первых порах. Требует серьезной административной поддержки, дабы преодолеть отчаянное сопротивление местных элит – ведь это у них отбирают часть газетной и сетевой площади, часть теле- и радио- времени.

Все это сложно и дорого, спора нет. Но лишь тогда – и только тогда! – ведущая сатирическая программа не будет изображать Авигдора Либермана в виде грубого мужлана «влАдимира» в смазных сапогах, а ведущий обозреватель ведущего канала не осмелится приклеивать к Зеэву Элькину кличку «Распутин». Потому что сами собой эти ксенофобские прелести могут закончиться только в одном случае – когда все мы, русскоязычные, вымрем от старости. Вымрем, надеясь, что хотя бы на наших родившихся здесь внуков условные ‪#‎Амосозы будут взирать иначе. Но это – до 120 нам всем! – когда еще будет…

Алекс Тарн