Табуретка или Стул

Бено Фитингоф. Отец моей жены Аэлиты. Pижанин, еврей и настоящий капиталист. Уже до войны, заведовал финансовым отделом частного текстильного бизнеса. Взращённый в той довоенной Риге, где быть бизнесменом было обычное и нормальное дело. Как-то странно слово “бизнесмен” звучит для людей родившихся в стране всенародного счастья – CCCP! Конечно, это слово даже сейчас у многих из них вызывает автоматическую ассоциацию со словом «спекулянт». Купил-продал-заработал. Конечно, “нечестно!” Нас же с детства приучали в школе, на комсомольском собрании, на общей лестничной площадке, в очереди за хлебом или в заводском доме культуры, не говоря о партийном собрании, что заработок или достаток – это кровный грех.

Но вот у Бено в семье или в моей рижской квартире, этого даже и не понимали, так как с детства мы знали, что стул лучше табуретки! Удобнее сидеть, красивее и, как то… приличнее. Это совершенно не значит, что табуретка “плохая” или на неё “не садись”. Но в нормальном мире, люди ведь стремятся к стульям и креслам! Сегодня у меня табуретка, а завтра – хочу заработать на хороший стул! Так? Глупая мелкая деталь? Не согласен!

Люди, как всё в нашей жизни, стремятся не к уравниловке, а к достижению, улучшению, к следующей ступени. От картошки – к мясу… с картошкой. От велосипеда к мотоциклу или машине. И вот Бено Фитингоф, приехав сюда в Америку, после того, как он был ведущим директором огромного текстильного предприятия в Риге (оставаясь беспартийным), в 1971 году начал всё сначала. Учить английский, хотя знал идиш, немецкий, латышский и русский в совершенстве. Потом, в долг купил малюсенький магазин по продаже мелочей. На одолженные деньги! Потом следующий шаг, мебельный магазин. Всё своим “горбом”. Всегда вперёд к лучшему! Табуреток на кухне он точно не хотел, уравниловки тоже. Всегда говорил мне: “Я в Америке в своём мире. Где уважают бизнес и труд! Как в довоенной Риге”.

Какова разница в мышлении родившихся до войны или после войны в Латвии, Эстонии или Литве с одногодками, которые родились в СССР?

Каким образом выкорчевали, выжгли и стёрли в сознании миллионов советских людей понятия гордости за финансовое благополучие? Зная ответ, всё-таки никак не могу понять. Человек сам по себе, вне зависимости от строя, условий или национальности, ведь понимает, что не быть голодным – хорошо, иметь две пары брюк – тоже, собственного оленя – также хорошо. Как и несколько флаконов духов и парочки кофточек.

Любое имущество, даже заработанное честным трудом, но больше чем у других, вызывало в типичном советском городе слова: “Тоже мне богачи нашлись!” Обычно, добавляли к этому: “мы знаем, откуда у них лишние деньги!” Ну и с весомой добавкой – “придёт время, они пожалеют…”

“Мы знаем”… Ни черта они не знали, кроме зависти, скрываемой под люмпеновским – “с милым и в шалаше рай” или “в коммуналке даже как-то веселее!” Знали лишь ярую ненависть к “имущим”, ненависть к другому, к чистому, непьяному и непонятному. Ненависть, прикрывающая зависть, громкая или тихая, была всегда, с момента “всей власти советам!”. Хозяйкой этой ненависти, её “ведущей силой” был… страх. Страх кнутом гулял по просторам “страны единой”, как всевышняя сила. Он был властитель всех и всего. А кто “не боялся”, тех быстро приводили “к общему знаменателю”.

Словечки все эти “дежурные” придумал не я. Сатана там правил бал! В нашем “красном уголке” был не один спиcок этих, с хвостами – лениных, сталиных, урицких, свердловых, лацисов и прочих сатрапов – от земли до луны можно протянуть. И память о них кровавая, оставшаяся на века. Bот тысячи этих изуверов с кнутами из страха, всеми злодейскими способами запугали тех, кто знал другое, человеческое, “до-страховое”, нормальное, и выковали нового человека – “советикуса”.

Многие помнят совершенно логически несовместимую, даже идиотскую формулу революционного поэта – “Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит буржуй!” И эта фраза точно сформулировала желание уничтожить всех, кто был другой или лучше, богаче, образованнее, очкастее, головастее и т.п.! Что плохого в наличии ананасов, хоть не всегда, но изредка на столе со скатертью? Конечно, его в подворотне не разделишь на троих, в голову не бьёт, и им водку закусить несподручно. Так убьём этих ананасников! Под корень, туды их в качель! Это из-за них мы пропили сапоги с портянками!

А может и так, по словам неизвестного автора, справедливое предупреждение:

“Спрячь ананасы, и рябчиков тоже
Придёт пролетарий – набьёт твою рожу.”

А вот это было бы лучше:

“Буржуй! Нажирайся рябчиков всласть!
Заешь ананасом – твоя теперь власть!”

А рябчик этот… Я не совсем понимаю, что это за птица такая! Полу-гусёнок? Особая курочка или нежная уточка? Думаю, всё это, конечно, небольшое, и если хорошо приготовлено (имею в виду со специями – перчик цветной, паприка, укропчик, сельдерей), обязательно аппетитно и вкусно! Так это только для буржуя? Вроде в царской России, эти все перечисленные живности любой мастеровой, жандарм или подпольщик мог купить на базаре, и недорого. Разница с буржуем – наверное, пролетарии готовили эту пищу по-простому, с солью, возможно, с чесноком, и обязательно с картошкой! Наверняка без скатерти. Вместо буржуйского вина – водка. И я совершенно не вижу разницу, кто как готовил, главное, что мог купить и кушать! Даже проклятый заморский ананас человек мог позволить, ежели желание бы было. Всё было доступно всем, включая слесарей, сапожников, матросов и извозчиков.

Так что же плохого? Почему пришел «день твой, последний буржуй» (он же – врач, инженер, офицер, учитель, профессор, госслужащий и прочие не-люмпены)?

Темна душа губителей. Памяти – никакой. Вот из книги прекрасного писателя Игоря Войтинского, я почерпнул, что жизнь обыкновенных матросов на императорской яхте царя “Штатндарт” была, ну почти, буржуйской. В еде, оплате и отношению к ним офицеров. И? В одну секунду, со словами “Вся Власть Советам”, расстреляли эти “хорошие и благодарные” матросы своих любимых офицеров-буржуев. Даже носы отрезали некоторым в разгаре народного гнева! Наверное, за тот же проклятый ананас? За несчастного рябчика в меню кают-компании?

А полусумасшедший, написавший эти вирши, откушивал описанных им рябчиков с дольками ананасов лишь в царские времена. Может до самоубийства его и довело полное отсутствие ананасов-рябчиков, ну и женщина “тяжёлого поведения”, по фамилии Брик. Певец революции, от голода, скушал пулю! Наконец-то сыт!

Я думаю, что в 60-70е годы, уже никто почти и не верил в СССР, в рассказы родителей или старичков, дедушек-бабушек о том, что “было иначе, было… хорошо… когда-то”. Ведь молодое поколение знало о царском режиме по советским учебникам, где слово буржуй, кулак, интеллигент и даже аптекарь, были эпитомом негативного, а вот эпитомом позитивного были святые имена Павлик Морозов, Ленин, Cталин, ну и те, кого я выше перечислил в списке тянущемуся до луны… Война, трудности и обещание догнать-перегнать проклятых империалистов явились достаточными поводами для масс не задумываться о такой ерунде, как “пройдёмте, гражданин”, Гулаге и прочих ежедневных казусов той жизни. Ну и привыкли за все годы к полупустым прилавкам и низкому уровню жизни. Зато медицина и образование были бесплатные! Никто не знал, что это есть почти во всех странах, лишь зарплаты “чуток” получше, ну и выбор лекарств “чуток” побольше. Те, кто ещё помнил старое несоветское время, прекрасно знали “погоду” вокруг, закалены уже были всеми ужасами “строительства светлого будущего”. Вера в Бога была так же под каблуком, но жива более чем это было возможно даже представить советской власти.

У нас в Риге местное население было наполовину разбавлено людьми из СССР. Кого интересует, статистика есть в интернете. Победили фашистов, освободили Латвию, всё понятно, я не пишу здесь о политике. Пишу о человеческой натуре взращённой на табуретке и думающей, что две – это уже коммунизм. На латышском хоть пару слов сказать? Вы что, зачем на языке “фашистов” балакать?

А тут – квартира, меблированная, с всякими кранами, посудой, плитой, горячей водой, ванной, одеждой, стульями и даже два мягких кресла! Коммунизм! Спасибо Ленину, да здравствует Сталин! Не видели такого, не понимали, но люди есть люди – знакомились с соседями, работали, одaлживали соль, брали взаймы спички, выпивали, орали, растили детей, в общем – жили.

Имея всё вот так и сразу, знали, что это всё теперь наше, но мы то – не буржуи. Вот те, от кого это нам досталось – были “плохие люди”. Всех одной гребёнкой, и самое простое, сказать фашисты! Так им и надо, что с детьми отправили в места отдалённые. А евреи? В концлагере под Ригой погибли? Это была их квартира? Ну с евреями, тут вообще дело тёмное, кто на самом деле знает, как там было…

Я не выдумываю!!! Пишу лишь то, что достоверно слышал в Риге, на той же лестничной площадке, в разговорах соседей и из рассказов моих родителей! Я эти разговоры слышал от этих поистине тёмных людей, с промытыми властью мозгами, я ведь дружил с детьми этих людей. Рос с ребятами, которые позже “прозревали” от общения с людьми, знающими другой мир, иные ценности и имеющими опыт жизни в досоветском мире. Или написать – в капиталистическом обществе? Страшно такое писать… арестуют!

А мир тот, где жили мои родители, был ведь совсем недавно; 30-е годы были прямо ещё “за углом”. И воспоминания свежи. И бывшая частная, фамильная, заработанная своим трудом собственность, была вот тут, на такой-то улице и в таком то доме. В местах, где росла семья, строились планы, которые были разрушены гитлеровцами и добиты национализациями и прочими “развёрстками” уже советского строя. Проще простого: до войны промтоварный магазин братьев Берзинь, а сегодня Латпромторг; разница лишь в товарах. Cами отгадайте, где было изобилие товаров? Hа отполированном прилавке в магазине братьев Берзинь, или на исцарапанном похабщиной, том же прилавке в Латпромторге?..

Я не вдруг это пишу. Я всегда помню и буду помнить. И советские ужасы, и весёлое, беспечное детство, любимых родителей и друзей. Возможно, генетика свободного человека воспринимается с молоком матери и возможно создаётся из немногословных рассказов отца?

Прожив уже большую часть жизни в Америке, почему я не забыл этого чувства несправедливости в те дальние годы? В памяти свежи все эти “буржуй”, “да они все такие”, “им всего мало” и прочие фразы из словаря люмпенов. Причём, вопиющая была несправедливость в этих “народных выражениях чувств”, во взглядах на имеющих “стулья”, как на… недобитых, никчёмных, ненужных… И это стадное чувство ненависти к инакомыслящей, более обеспеченной интеллигенции – в общем, к “другим”, присуще многим людям в как раз в бывшем Советском Союзе. Причины, на мой взгляд, я разъяснил. Верю всё-таки в будущее: должно же появиться, и уверен, появилось уже новое поколение, с другими взглядами, ну наконец-то!

Почему я помню с гордостью моменты или может “моментики”, когда я не поддавался этим животным ненавидящим… другое и других?

…Помню, соседка по дому переводила двух моих ровесников, на другую сторону улицы, чтобы не видеть меня, юного “другого”, не нашего поля ягоду!! Члены этой семьи были в партии, закалённые в борьбе с “ненародными элементами”. Военные из Владивостока приехали на выданную им квартиру, хозяева которой, как говорил мой папа, сменили место жительства на “места, где вечный холод”. В их “Здрасте” всегда звучало презрение к осколкам “из бывших”, к местному населению “буржуев” и даже их детям. Какой латышский язык? Им даже “добрый день” на русском было не сказать, а на латышском? Шутите?

Мне лет тринадцать, иду вверх по лестнице, к нам на пятый этаж. Волосы с пробором, свитерок с оленями и узенькие дудочки, модно сшитые моей мамой. Моя “партбилетная” матрона-соседка идёт с двумя детьми вниз по лестнице. Увидела меня, прижала детей к стенке рукой, что бы с буржуйским отпрыском не соприкоснуться! И взгляд… потом о таких взглядах я читал в книгах про Чека… Или она боялась заразиться несоветским духом? Ну я и сказал, закашляв: “У меня туберкулёз, вы все заражены! Так что одежды красивой не поносите!” Помню, как сейчас! Конечно, глупость сказал полную, но зато сразу и твёрдо.

Так она пришла к моей маме жаловаться на мою некультурность. Мама через пару дней мне сказала, погладив по голове: “Молодец, что этой язве дал ‘на яблоки’. Но, сынок, про болезни никогда даже не шути!” Поцеловала меня, и тихо сплюнула 3 раза!

А вот под Москвой, в санатории (кстати, самый любимый рассказ из моей книги ” Что-то замерло…”) со мной вот это приключилось:

Массовик-затейник, молодой, и я уверен “идейный”, раскудрявый комсомолец, меня назвал даже не буржуем, а в общем числе – “буржуи понаехали”. И всё за то, что одет я был по-нашему, по-рижски, стильно и, для мест подмосковных, необычно. И девочки хотели со мной танцевать. Я ему ответил: “но кто-то же должен быть по-буржуйски одетым. Мой папа зарплату не пропивает”. Я, конечно, опять некрасиво ответил. Но откуда в нём, молодом парне было это презрение, граничащее с ненавистью? Конечно из дома, конечно родители, ну и преподаватели, вероятно, еще в школе, всё расписали для него, вылепили, зацементировали! Он мне чуть по физиономии не влепил, но видимо почувствовал, что этот необычный мальчишка раскалён, и в ответ может вернуться с кирпичом!

Ненавижу штампы получаемые многими из нас от этих, я думаю, всё-таки завистников. Или просто дураков? Власть народная приучила этих людей относится к словам «ИНТЕЛЛИГЕНТ» или, Боже упаси, «аристократ», как к чему-то плохому, преступному. Как к нерасстрелянному, затихшему, ненужному, пропущенному, незамеченному “праведной рукой народа”. Из-за вот этих “не наших” народу живётся плохо! Пьяница, дебил, хамло – это как раз было хорошо! Народное, понятное и своё!

Сразу оговорюсь – не все были такими, как они или, как мы. Но вам виднее – кто лучше и как лучше.

Забыть не могу, и не хочу. Надо помнить не только хорошее. Забыв плохое, как узнать разницу между добром и злом?

На это ответил ещё Пушкин (задолго до Фиделя):

Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.

Так вам табуреточку или стульчик?

Джек Нейхаузен