КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
25 лет назад началась еврейская иммиграция в Германию.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
В феврале 1990 г. было нарушено табу. Мы, активисты созданного в декабре 1989-го Общества еврейской культуры Берлина (JKV), рассказали посетившему нас иерусалимскому раввину Цеви Вайнману об анонимных телефонных звонках из СССР. Звонившие рассказывали про разгул антисемитизма в стране и интересовались возможностью иммигрировать в Германию. Услыхав это, раввин заявил, что сидеть сложа руки нельзя. Вместе с ним мы отправились в советское посольство и в МИД ГДР, где оставили наше требование, в котором, в частности, говорилось: «Вот уже многие недели до нас доходит информация об угрозах еврейских погромов в различных городах СССР… Памятуя о том, что весь мир молча смотрел на то, как фашистская Германия преследовала и уничтожала евреев, мы призываем не допустить повторения германского позора… В связи с этим мы требуем, чтобы в ГДР были созданы условия для немедленного приема советских евреев, которые захотят сюда переехать…»
8 февраля я зачитала наш призыв на заседании рабочей группы по делам иностранцев Центрального круглого стола. Ее члены, как и прочие представители участвовавших в его работе партий и организаций, поддержали наши требования. Однако возглавляемое временным премьером Хансом Модровом правительство ГДР проигнорировало это решение, которое, как и все прочие, было зачитано на телекамеры.
Тогда было почти невозможно себе представить, что евреи захотят иммигрировать в страну Шоа. Но гласность и перестройка, вызывавшие такое восхищение в ГДР, в СССР привели к всплеску антисемитизма. Мы задавались вопросом о том, куда же теперь обращаться. Уж очень нереальным в связи с германской историей, израильскими возражениями и сведением еврейства исключительно к вероисповеданию выглядело представление о том, что ГДР еще до воссоединения с ФРГ решит принимать советских евреев, в то время как многие западные государства как раз завершили подобные программы.
В декабре 1989 г. правительство Модрова признало распущенную нацистами Израэлитскую синагогальную общину «Аддас Исроэль», вызвав тем самым протест западноберлинской общины и ее председателя Хайнца Галински, настаивавшего на праве единолично представлять интересы берлинских евреев. Это признание стало возможным благодаря адвокату Лотару де Мезьеру (ХДС), который 18 ноября 1989 г. был назначен министром по вопросам церковных конфессий. После состоявшихся 17 марта 1990 г. первых свободных выборов в ГДР Народная палата 12 апреля избрала его премьер-министром ГДР, призванным «свернуть» эту страну. В тот же день парламент ГДР выразил свою солидарность со всеми преследуемыми евреями и легитимировал упомянутое выше решение Центрального круглого стола.
Уполномоченная правительства по делам иностранцев Альмут Бергер (Союз 90/«Зеленые») тут же создала рабочую группу, в состав которой входила и автор этих строк. Одно из направлений работы группы так и называлось – «Еврейская иммиграция». А уже в мае правительство Лотара де Мезьера открыло границы ГДР для всех, кто чувствовал себя дискриминируемым в связи с еврейской национальностью или вероисповеданием. Подобная возможность не рекламировалась широко. Но еще до завершения разработки законодательной базы в Восточном Берлине появились первые туристы, узнавшие о том, что советские евреи могут обратиться в полицию или в специальный пункт приема и без особых проблем получить там бессрочный вид на жительство, разрешение на работу, медицинскую страховку, жилье и даже средства существования. Последний министр финансов ГДР Вальтер Ромберг (СДПГ) распорядился оказывать беженцам немедленную помощь без бюрократических проволочек, а министр по вопросам разоружения Райнер Эппельман (Союз 90/«Зеленые») распорядился открыть для них пустые армейские казармы.
В одну из таких казарм – в Аренсфельде под Берлином – мы отправились 22 мая с Мартином Нисерки, который прежде работал в Москве корреспондентом агентства Рейтер и неплохо говорил по-русски. Первым иммигрантом, которого мы встретили на улице и с которым заговорили, был ленинградский пианист Угорский. В тот же день, в 13.55, мир облетело срочное сообщение: «ГДР открывает границу для советских евреев».
До 2 октября 1990 г. Лотар де Мезьер оставался премьер-министром ГДР и, по воспоминаниям Альмут Бергер, Клауса Притцкуляйта и др., намеревался добиться включения пункта о приеме еврейских иммигрантов в Договор о германском единстве. Но от него зависело далеко не все. Парламентский статс-секретарь Гюнтер Краузе докладывал Совету министров ГДР, как безуспешно пытался отстаивать этот пункт в Бонне. А в конце 1990 г. статс-секретарь в МИД ФРГ Юрген Зудхофф даже вызвал на ковер своего гэдээровского коллегу Ханса Миссельвитца и потребовал от него немедленно прекратить прием советских евреев. Тот отказался выполнять указание, сославшись на «принципиальный характер решения Народной палаты как часть внешнеполитической концепции последнего правительства ГДР».
С середины мая поток иммигрантов усилился, ситуация в общежитиях и пунктах приема порой накалялась, однако для каждой проблемы находилось решение. Отсутствовали концепции иммиграции и интеграции, решения часто принимались по ситуации, восточноберлинской общине не хватало ни персонала, ни опыта. JKV, стремясь сделать решение о еврейской иммиграции необратимым, достаточно часто приглашало иммигрантов и журналистов для бесед, совместных праздников или информационных докладов, в том числе и на русском языке. Наряду с сотрудниками государственных служб ГДР помощь оказывали работники католических и протестантских приходов, а также частные лица. К сотрудникам восточноберлинской еврейской общины постепенно присоединились их коллеги из Западного Берлина. Требовались люди, владеющие русским языком. Среди членов JKV были такие, кто родился, учился или прежде некоторое время жил в СССР. Остальным пришлось вспоминать школьные уроки русского языка. По воскресеньям государственные учреждения не работали, зато работали община «Аддас Исроэль» и JKV – отторгнутые Еврейской общиной Западного Берлина, но получавшие небольшую финансовую поддержку от бюро уполномоченного по делам иностранцев. Я с теплотой вспоминаю те времена, «Wetscherinki», круг друзей и готовность многих людей бескорыстно помогать иммигрантам. Конечно, не обходилось и без «столкновений культур» и человеческих конфликтов.
Процедура приема иммигрантов не отвечала международным требованиям, но механизм все же функционировал. Депутаты парламента от СДПГ, представители профсоюзов и религиозных конфессий, а также Центральный совет евреев в Германии настаивали на том, чтобы эта не слишком приветствуемая Европой и громко критикуемая Израилем программа была продолжена. По совету канцлера Гельмута Коля, высказанному после его беседы с президентом ЦСЕГ Хайнцем Галински, глава федерального МВД Вольфганг Шойбле в феврале 1991 г. должен был убедить не слишком позитивно настроенных глав МВД федеральных земель в необходимости срочного политического решения. Результатом этой встречи и стало известное неоднозначное решение с непрямой ссылкой (in Anlehnung) на Женевскую конвенцию 1951 г. о беженцах. С непрямой ссылкой потому, что еврейские беженцы, в отличие от настоящих «контингентных беженцев», официально не подвергались в стране происхождения преследованиям со стороны государства и от них не требовалось по окончании конфликта вернуться на родину.
До октября 1990 г. в Восточный Берлин по «еврейскому билету» прибыли около 2000 иммигрантов. За ними в 1991–2005 гг. последовали около 230 тыс. «контингентных беженцев». В 2005 г., собравшись без лишней огласки у камина, главы МВД под 35-м пунктом повестки дня рассмотрели новые правила приема еврейских иммигрантов. 18 ноября появился соответствующий документ, который закрепил компромисс, достигнутый с ЦСЕГ и Всемирным союзом прогрессивного иудаизма, а с 1 января следующего года «контингентные беженцы» стали историей. Для последующих еврейских иммигрантов действуют уже новые правила.
Эта необычная иммиграция оказалась очень успешной. Из 230 тыс. иммигрантов, среди которых далеко не все были евреями по Галахе, около 80 тыс. стали членами еврейских общин, благодаря чему их численность более чем утроилась, достигнув 110 тыс. человек. Если в 1990 г. из 29 тыс. членов еврейских общин лишь 1000 были русскоязычными, то в 2005 г. русский язык был родным уже для более чем 90 из 108 тыс.
Ныне, по оценкам, численность еврейского населения ФРГ достигает 200 тыс. человек. Добавьте к этому числу тех, кто приезжают в Германию с европейскими паспортами и попадают в расчет лишь в том случае, если вступают в одну из общин. Значительная часть еврейских эмигрантов из бывшего СССР – жители больших городов, имеющие высшее образование. Нынешнее еврейское население Германии, особенно его молодое поколение, вполне уверено в себе. В 1990-е приезжали в основном семьями, сегодня едут в основном одиночки. И те и другие вносят свой вклад в создание человеческого, культурного, политического и даже еврейского разнообразия. В Берлине, по крайней мере, это очень хорошо заметно.
Подводя итог, можно утверждать, что начало еврейской иммиграции в Германию было положено 8 февраля 1990 г., когда группа «братьев по разуму» единогласно проголосовала за соответствующее воззвание. С тех пор прошло уже 25 лет. Центральный круглый стол почти забыт, Общество еврейской культуры было распущено в 2009 г., но спонтанное предложение ортодоксального раввина привело к последствиям, ощутимым и поныне.
Ирэне РУНГЕ, «Еврейская панорама»
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.