Разговор Ларри Кинга с Гербертом Уэллсом

Россия снова во мгле?

Требуется известное воображение, чтобы представить сегодня беседующими прославленного журналиста и ведущего на RT Ларри Кинга и знаменитого на весь мир английского писателя Герберта Уэллса. Писатель после своей двухнедельной поездки в Советскую Россию в 1920 году записал свои впечатления о ней в серии статей для «The Sunday Express», изданных затем в книге “Россия во мгле”. Показалось любопытным, а что мог бы сказать Герберт Уэллс сегодня не только под впечатлением поездки в современную Россию, но и будучи ознакомлен с недавним суждением о ней президента США Обамы: “Россия изолирована: от ее экономики остались рожки да ножки”. (Russia is isolated, with its economy in tatters”).

Ларри Кинг (Л.К.): Сегодня в эфире ток-шоу Ларри Кинга мы поговорим с необычайным человеком – великим английским писателем Гербертом Уэллсом. Рад вас приветствовать. Вы прославились на весь мир не только своими фантастическими романами, но и тем, что во время гражданской войны приехали в большевистскую Россию и написали после встречи с Лениным потрясающее по своей объективности произведение “Россия во мгле”. После того, как вы недавно снова посетили Россию, в которой возник острый экономический кризис, остаетесь ли вы оптимистом по отношению к этой стране?

Герберт Уэллс (Г.У.): Я остаюсь даже большим оптимистом, чем прежде. Россия, которую я посетил во второй раз, в 1920 году была, казалось, полностью уничтоженным государством. Помню, я употребил в отношении ее довольно точное, на мой взгляд, выражение “крах”: “Крах – это самое главное в сегодняшней России. Революция, власть коммунистов, которым я посвящаю следующую главу, – все это имеет второстепенное значение. Все это свершилось во время краха и благодаря ему. Исключительно важно, чтобы это поняли на Западе”.

Л.К.: Но сегодня на Западе большие политики, а вслед за ними не очень большие журналисты, тоже говорят, что Россия в очередной раз оказалась во мгле (Russia in the Shadows).

Г.У.: Да, я недавно познакомился с высказыванием президента США: “Russia is isolated, with its economy in tatters”. Должен признаться, что ничего глупого, чем он сказал, я не слышал. Наверное, эта глупость исходит из высокомерия лидера процветающей страны по отношению к стране нынче не благоухающей. Но, я склонен думать, что исходит она от нанесенной этому человеку обиды после нелестного его сравнения с президентом России г-ном Путиным. В мое время ни лидеры консерваторов, ни лидеры лейбористов с таким высокомерием к России не относились.

Л.К.: Но, согласитесь, что на Западе именно с Путиным связывают все кризисные процессы в экономике, происшедшие в связи с его экспансионистской политикой.

Г.У.: Да, я наслышан о том, что этот лидер ведет себя как патриот своей страны и жестко выступает против ущемления ее интересов. Я согласен, что он авторитарен и не отвечает некоторым ценностям западной демократии. Но, очевидно, дело не в демократии, а в том, что правительство Путина “единственно возможное в России в настоящее время”. Я и сейчас могу подтвердить то, что писал в своей книге: “Оно воплощает в себе единственную идею, оставшуюся в России, единственное, что ее сплачивает. Но все это имеет для нас второстепенное значение. Для западного читателя самое важное – угрожающее и тревожное – состоит в том, что рухнула социальная и экономическая система, подобная нашей и неразрывно с ней связанная”.

Л.К.: Если бы вы были живы, вы поддержали правительство Путина? Разве не оно виновно в той инфляции, от которой начинают страдать не привилегированные массы населения в этой стране?

Г.У.: Я могу, как прежде, заявить, что “не согласен ни с их взглядами, ни с их методами, но это другой вопрос”. Но я так же, как прежде, убежден, что слухи о чрезмерной агрессивности русских сегодня искусственно раздуваются на Западе: “Маниакальная боязнь заговоров настолько распространена, что, пожалуй, мне следует принести извинения в том, что я не подвержен ей”. Быть может, на Западе надеются, что в России возникнет гражданская война, которая скинет это правительство. Ну, а что дальше? Быть может, президент США не задумывается о том, что после нее “окончательный уход России из семьи цивилизованных народов станет неизбежным”. Именно поэтому я и сейчас придерживаюсь того, что мы должны приспособиться к правительству Путина “нравится нам это или нет”. Почему? Потому что, как я писал, крушение экономики в России “на долгие годы отрежет Европу от богатых недр России, от ее сырья…”

Л.К.: Простите, господин Уэллс, но не считаете вы сейчас что были противоречивы, когда с одной стороны упрекали правительства западных стран, что они самым грубым способом игнорировали убеждения и принципы большевиков, а с другой – считали, что “Америка и западные державы должны оказать им помощь”. Если сегодня западные страны оказывают на правительство Путина экономическое давление, то о какой помощи с их стороны может идти речь?

Г.У.: Разумеется, времена меняются и положение современной России в мире совершенно не так тревожно, чем в период, когда я приехал в эту страну в последний раз. И все-таки западные страны пришли ей тогда на помощь. А что произошло дальше. Большевики не только вышли из кризиса, но построили финансово независимую, индустриальную страну. Я вам напомню, что в 1907 году Россия (по результатам банковской реформы, затеянной г-ном Витте в 1895-1897 году) должна была международному банковскому сообществу половину мирового золотого запаса с обязательство выплаты тела кредита и процентов чистым золотом. Очевидно, что в этой стране есть большой запас прочности и глупо, повторюсь, недооценивать ее потенциал и тем более ставить на ней крест.

Юрий Фурманов