Прошедшие строки

Увлеченный творчеством Иосифа Бродского стал собирать американскую художественную литературу – прозу, поэзию и публицистику, чтобы представить, чем для поэта из России была Америка в культурном, политическом и ином плане. Так в ряду других книг в моей библиотеке оказался солидный том (чуть более 800 страниц) «Поэзия США» из «Библиотеки литературы США». Вышел он в издательстве «Художественная литература» в невероятно далеком даже для нашего поколения 1981 году, на исходе эпохи застоя в СССР.

Прекрасно переведенные, тщательно подобранные стихи представляют не только, собственно говоря, литературное творчество американских авторов за 300 лет существования национальной литературы, а и саму историю Америки, отразившуюся в звучащих по-русски строках. Здесь и Война за независимость, и Гражданская война, конфликты на расовой почве, отклики на войны девятнадцатого и двадцатого веков, движение пролетарских масс и культура «битников». Как и разные стили – классицизм, романтизм, реализм, модернизм, авангардизм – которыми отмечен краткий по европейским меркам путь литературы и истории культуры США.

К тому же, что существеннее всего – выработка сугубо американского менталитета, ощущение связи с европейской традиции, унаследованной первыми переселенцами на континент и преодоление ее, обновление ее, выработка собственно американских канонов как в творчестве, так и в жизни, соразмерной философии свободы, индивидуализма, пуританизма и законопослушания.

Можно с уверенностью говорить о том, что основные моменты национальной традиции в поэтическом творчестве достойно и достоверно представлены в данном собрании. Среди переводчиков и Корней Чуковский, и Британишский, и Зенкевич, и Грушко, и Кружков, и Вегин, и Эппель, и Евтушенко, как и другие замечательные перелагатели английских текстов на русский язык.

Книга открывается подборками стихотворений Анны Бредстрит (сборник который открыл в середине 17 века Европе американскую поэзию) и проповедника Эдварда Тейлора, с переложений Библии которого считают точкой отсчета американской поэзии. А завершается избранное заокеанской поэзии стихами неординарной и во всем честной Денизы Левертов и строками ветерана войны Джеймса Дикки.

Естественно, что здесь есть и что-то из Эмили Дикинсон, Аллена Гинсберга, Уоррена, Фроста, Лонгфелло, Уитмена, Элиота, Мастерса, Сэндберга, Торо, Эмерсона,Френо, Брайанта, Мелвилла, По, Робинсона, Каммингса, даже коллаборациониста Паунда  (что значит, просмотрели цензоры), Стивенса и десятков других прекрасных национальных авторов.

Начавшись в духе религиозного, нравоучительного стихосложения американская поэзия приобрела и светскость, сохранив в себе дух веры, как наследство прошлых поколений, первооткрывателей и основателей государства. Она зажила собственной жизнью, свежей, полнокровной, самодостаточной и выражающей реально национальное самосознание в разные периоды его становления.

Великолепны и вступительная статья и комментарии составителя сборника А. Зверева. В них нет идеологизма, что достаточно редко встретишь при знакомстве с переводными изданиями. А речь идет исключительно о поэзии, вписанной в каждом индивидуальном или направленческом проявлении ее во время, когда созданы были вошедшие в книгу произведения зарубежных авторов.

Но, начав читать под настроения «Поэзию США», открыв ее около середины книги, с удивлением встретился со стихотворением, поразившим меня дистанцией между тем, что было в год его написания и сейчас в отношениях между США и Россией.

Пафосные пассажи Оливера Уэнделла Холмса в переводе молодой тогда, а ныне достаточно известной поэтессы Марины Бородицкой порадовали и искренностью передачи радости от встречи представителей двух стран, и запечатленной в них надеждой на долгое и безоблачное сотрудничество, и тем сугубо американским практицизмом, особой вежливостью после лет Гражданской войны, что чувствуются в простодушном гимне сотрудничеству и взаимопониманию. Через полтораста лет после создания стихотворения «Америка-Россия» произошло столько событий, совпадений интересов и разочарований в диалоге двух великих мировых держав, что давние четверостишия теперь кажутся чересчур наивными, оставаясь некоторым заветом будущим поколениям. К сожалению, не в полной мере востребованным с течением десятилетий, если не вовсе забытым.

А теперь, после такого вступления-предисловия, уже можно привести и сами удивившие своей злободневностью строки.

Америка-Россия

5 августа 1866 года

Прочитано достопочтенным Г.-В. Фоксом в Санкт-Петербурге на обеде  в честь миссии Соединенных Штатов.

Меж нами океан пролег
Без края и конца…
Но в дружбе Запад и Восток,
И бьются в лад сердца!

Наш славный бриг пустился плыть
В тумане штормовом,
Чтоб дружбу давнюю скрепить
Еще одним звеном.

И пусть ярится океан,
Грохочет грозный шквал,
И пусть бушует ураган
У диких финских скал!

Вперед! Вперед! Взлетай наш флаг,
Над светлою Невой
Гремит у пушек на устах
Привет наш громовой.

Но ветвь оливы с высоты
Над пушками царит,
И белопенные цветы
Ложатся под бушприт…

Наш трюм не полон до краев
Пшеницей золотой,
Ни ценным даром рудников –
Невадскою рудой;

Нас налегке несет крыло
Раздутых парусов;
Наш груз – сердечное тепло
Далеких земляков!

В годину черную войны,
Во мраке тяжких бед,
Из дальней северной страны
К нам пробивался свет.

И вот теперь лучи вам шлет
Сквозь тропики и льды
Огней сплоченный хоровод
Вкруг Западной Звезды.

Прими ж народного гонца,
О младший брат Москвы!
Швартуем мы свои сердца
У берегов Невы.

Как это ни странно, комментариев по тому, о чем написано приведенное здесь стихотворение, нет. Но из его содержания и патетической интонации понятно, что речь идет о дипломатических мероприятиях на высоком уровне, что само по себе любопытно и примечательно, как факт истории, выраженный поэтически.

Иосиф Бродский в Нобелевской речи, сказанной почти двадцать лет назад, аргументировал первенство поэзии над прозой тем, что первая лаконично и сильно передаст то, на что второй потребуются многие страницы.

В случае и со стихотворением «Америка-Россия», в том числе, мысль русского поэта, жившего тогда в США, нашла себе точное подтверждение. Как видим, меньше полутора страниц хватило для того, чтобы немного прямолинейно и назидательно выразить то, что потом фиксируется в официальных документах.

Но, если бы и впрямь все было так просто, как думал и чувствовал американский поэт позапрошлого века…

Но познакомиться с его воодушевленным прогнозом, тем более со всем сборников национальной поэзии оказалось и своевременным, и полезным занятием для русскоязычного читателя здесь и там, там и здесь, просто читателя, любителя настоящей поэзии, подготовленной и изданной с любовью и прилежанием, достойными похвал и незапоздавшей все равно благодарности.

Илья Абель