Обыкновенный расизм

Итак, это свершилось: правительство утвердило кандидатуру зам. начальника ШАБАКа Рони Альшейха на пост генерального инспектора полиции Израиля.

Рони Альшейх родился в Йемене в семье одного из духовных лидеров еврейской общины этой страны. Репатриировался с семьей в Израиль и в 1981 году был призван в ЦАХАЛ. Служил в десантной бригаде. Помимо прочего, занимал должность командира роты саперов, а также заместителя командира 50-го “особого” батальона. После демобилизации в 1987 году поступил на службу в ШАБАК, где занимал ряд важных должностей, в частности, возглавлял округ Иудеи, Самарии и Иерусалима, а также Южный округ. С сентября 2014 года Альшейх занимает должность зам. руководителя ШАБАКа, а также исполняющего его обязанности.

Рони Альшейх женат, у него семеро детей. Ранее жил в поселении Кохав а-Шахар (округ Биньямин), а в последние годы живет в Гиват-Шмуэле.

“Рони обладает огромным опытом борьбы с террором и хорошо знаком с работой полиции. Он настоящий профессионал, накопленный им опыт в сочетании с системой ценностей помогут ему справиться со всеми задачами, стоящими перед полицией”, – заявил министр внутренней безопасности Гилад Эрдан.

Само собой, это событие не осталось незамеченным ни одним из израильских СМИ, но при этом почти все они почему-то сосредоточились на одном факте: Альшейх стал ПЕРВЫМ РЕЛИГИОЗНЫМ главой полиции Израиля. Это обстоятельство всячески подчеркивается, а вслед за этим почти всенепременно следует фраза о том, что жизненные убеждения до сих пор не мешали Рони Альшейху следовать профессиональному долгу. И тут же выражается надежда, что в этом смысле ничего не изменится.

Не знаю, согласится ли со мной читатель, но от всех этих “комплиментов” попахивает хорошо знакомой нам фразой “Он хоть и еврей, но приличный человек”, только вместо слова “еврей” здесь можно употребить слово “религиозный”.

Просматривая ивритские СМИ, я обнаружил, что подобное ощущение возникло не у меня одного. Оказывается, еще около двух недель назад журналист “Маарива” Кальман Либскинд опубликовал пространную статью под названием “Расизм пробуждается”, посвященный этой проблеме. Правда, в момент написания Либскиндом его заметок кандидатура Альшейха только обсуждалась, и определенная часть нашего общества явно надеялась торпедировать его назначение.

Едва имя Рона Альшейха было упомянуто в качестве кандидата на пост генинспектора, как журналист Ран Эдлист опубликовал статью, в которой высказывал сомнения по поводу того, кому в первую очередь будет служить главный полицейский в кипе, Богу или государству, – словно Бог и еврейское государство по определению являются врагами. Хотя, если верить лидерам религиозного сионизма, это совсем наоборот.

Сомнениями по поводу того, что человек в кипе, вдобавок бывший когда-то поселенцем, достоин занимать должность главы какого-либо силового ведомства, поделились и другие публицисты, а кое-кто из них назвал намерение министра Эрдана назначить Рони Альшейха генинспектором “общественной проблемой”.

Но, оказывается, еще полтора года назад журналист газеты “Гаарец” Амир Орен опубликовал заметку, в которой выражалась обеспокоенность тем, что ШАБАК превращается в “кипастую службу”. “И нынешний глава ШАБАКа Йорам Коэн, и его заместитель и “наследный принц” Р. (имелся в виду Альшейх), и глава важнейшего арабо-иранского отдела М. носят кипы и придерживаются определенного мировоззрения”, – писал Орен как раз в те дни, когда его газета боролась против увольнения учителя обществоведения Адама Верте и за право израильских арабов преподавать в еврейских религиозных школах, то есть выступала “против любого преследования человека за его политические взгляды или религиозные убеждения”.

Но заметка Орена, пишет далее Либскинд, была “семечками” по сравнению с тем, что написал почти тогда же его коллега Йоси Верте по поводу назначения генерала Яакова Амидрора главой Совета национальной безопасности. “Что будет с государством, если нечто чрезвычайное случится уже после захода или еще до выхода субботы, а главу правительства в качестве советников окружают по большей части люди в кипах?! – вопрошал Верте. – Разве те, кто соблюдает субботу, вообще знают хоть что-то о происходящем в мире в этот день?! Да им ведь нельзя ни смотреть телевизор, ни слушать радио, ни пользоваться Интернетом. Так что прежде чем запросить у таких советников совета, премьеру после исхода субботы придется сначала рассказывать им о том, что произошло. Вы считаете это нормальным?!”.

Либскинд пишет, что понял всю абсурдность этих рассуждений лишь недавно, когда во время праздничной молитвы в синагоге его сосед по дому вдруг отошел в сторону, достал из-под талита мобильник и стал по нему разговаривать. Все, оказывается, решается просто: есть люди, которым раввины разрешают в силу их должности пользоваться в субботу любыми приборами для связи. Кстати, разрешения выдаются в рамках той же галахи, опираясь на которую, основоположник религиозного сионизма рав Кук в праздник Песах, пришедшийся вдобавок на субботу, подписал петицию с требованием об освобождении Жаботинского.

Когда Кальман Либскинд при личной встрече попытался указать Рану Эдлисту на недопустимость тех высказываний, которые он позволил себе по отношению к Альшейху, тот ответил, что в свободном демократическом обществе он имеет право высказывать любое личное мнение. “Это верно, – замечает Либскинд. – К примеру, в демократической Америке каждый может высказать мнение, что чернокожий не имеет права быть президентом. Вот только вряд ли кто-либо в приличном обществе после этого подаст руку такому человеку. И уж тем более вряд ли найдется газета, которая рискнет это мнение напечатать”.

Далее он напоминает, что речь идет не об одиночном случае, а о явлении, которое поразило израильское общество. Уже не раз в израильских СМИ выражались сомнения по поводу объективности судей Верховного суда Ноама Сольберга и Эльякима Рубинштейна только потому, что они оба носят кипы, но никто почему-то не выражал сомнение в объективности судей Аарона Барака и Дорит Бейниш – так, словно они были назначены судьями по решению ООН. Точно так же никто не задавался вопросом о легитимности назначения главами ШАБАКа Ами Аялона или Юваля Дискина, хотя тот факт, что они оба придерживаются левых (если не сказать леворадикальных) политических взглядов, не вызывал сомнений. А вот назначения Йорама Коэна, Авишая Мандельблита и Яакова Амидрора такие вопросы тут же породили. Хотя, язвительно добавляет Либскинд, Аялон и Дискин тоже по своему религиозны – они служат “религии мира”, в которую верят настолько слепо и фанатично, что игнорируют любые факты и явно забывают, сколько жертв принесено на алтарь этой новой религии.

Либскинд, безусловно, прав, когда говорит, что подозрения в адрес религиозных людей в двойной лояльности и сомнения в том, что они способны справиться с теми или иными ответственными должностями, есть не что иное как особая, израильская разновидность расизма, проявляемая светскими гражданами по отношению к своим религиозным согражданам и являющаяся столь же омерзительной, как и любой другой расизм.

От себя замечу, что довольно часто эту разновидность расизма можно наблюдать и в русскоязычной среде. Причем формы ее зачастую еще более уродливы, чем у коренных израильтян, так как невежество многих наших дважды соотечественников во всем, что связано с иудаизмом, порой просто потрясает, а ненависть, которую это невежество порождает, не поддается никакой оценке. Было бы очень неплохо от этого расизма избавиться.

А пока пожелаем Рони Альшейху удачи на его новом посту. Тем более что легкой ту ношу, которую он на себя взвалил, явно не назовешь.

Петр Люкимсон
“Новости недели”