Нет человека

В прошлом году позвонили из Дома ветеранов и сообщили, что можно приехать и забрать памятный знак: на металле, на пленке и на плитке.

Отец был до последних дней жизни советским человеком, любил праздничные концерты, внимание, цветы, которые приносили в майские дни школьники из школы, что рядом, и местные соцработники. Пока мог, приходил к учащимся младших классов на урок мужества. И говорил, как правило, только одно — чтобы вам не привелось пережить то, что выпало на наше поколение, и чтобы не было войны. Ребята-школьники слушали отца серьезно и внимательно, поскольку для них он был человек не из учебника, а из истории, хотя вряд ли они так смогли бы сформулировать отношение к нему лично, к празднику Победы, про который им говорили учителя в школе.

Нужно было привезти в Дом ветеранов копии документов об отце и обо мне, чтобы получить памятный знак (что странно, ведь разве позвонили и пригласили, значит, знали, что он у них числится на ветеранском учете, но не суть.)

Действительно все было так — нарисованная звезда и георгиевская ленточка на металле, пленке и плитке небольшого размера.

Взял плитку, которую тщательно завернули в плотную бумагу. Расписался за получение памятного знака.

Просили позвонить, когда он будет установлен на отцовском памятнике.

А дома — положил плитку в ящик с документами отца. И понял, что не буду ее прикреплять к камню на его могиле. Не то, чтобы не солидно, а как-то не так, как хотелось бы, при том, что отцу и такой знак уважения был бы приятен.

В Дом ветеранов так и не позвонил, они тоже, видно, заработались, занимаясь другими делами и инициативами.

Из школы тоже два года после смерти отца не звонят, не приходят: понятно ведь — не к кому.

Да и повода уже нет, в общем-то, с формальной точки зрения.

Илья Абель