Мова на паперти

Иногда гордятся не победами. Поражения оказываются достойнее. Последним бастионом нации — без надрыва, однако, с нотками отчаянной решительности — и так, что сразу вспоминается песнь про гордый «Варяг», который не сдаётся врагу — когда в Киеве нарекли пространство перед Украинским домом, что на Европейской площади. На гранитных ступенях у входа в этот бывший музей им. Ленина — здание архитектурой схожее с Дворцом съездов и мавзолеем одновременно, лагерем расположились пикетчики. В основном это киевские студенты, объявившие голодовку в знак протеста против днями как бы принятого на Верховной Раде — не мытьём, так катаньем — унизительного «языкового» законопроекта Колесниченко-Кивалова.

Место на ступенях смахивает на церковную паперть, однако, сами эти пикетчики, по-моему, вправе именоваться украинской элитой. Олицетворением духовности нации. Всем вместе, и каждому из них, вряд ли тогда было до патетики. Не задумываясь, что к Дому, словно к храму, украинцев, таких же «пересічних», как они, приводила совесть. Поруганное достоинство. При этом люди, голодавшие на ступенях, кажется, не рассчитывали на солидарную взаимность, или на сострадание человека, с младых ногтей измерявшего собственные честноты содержимым чужих кошельков и параграфами в уголовном кодексе. Лицемерие коммунистического режима и фарисейские алгоритмы махинатора, манипулирующего украинскими «напёрстками» у мира на виду, самым естественным образом соединились в этом президентском архетипе. Амбициозном, циничном и сентиментальном, через меру чувствительном и даже ранимом — если касается его собственной персоны, но к другим — жёстким и мстительным. Черты правителя, очевидно, оскорбляющие этот народ, подаривший цивилизации Н. Гоголя, Т. Шевченко, С. Прокофьева, Л. Украинку, М. Булгакова. Однако «гвоздь в сапоге посильнее «Фауста» Гёте», и при отсутствии интеллектуальных, нравственных доминантных ориентиров — в особенности, на украинских юге и востоке, повсеместной экономической разрухи, поголовного воровства и коррупции, верх в постсоветских умах одерживают ностальгические ожидания «твёрдой руки», «евразийской» Украины в составе Российской Федерации, и, надо же — всенепременно «сильной» — а никак не суверенной и справедливой; по-большевистски сея в стране «классовые», межэтнические распри, увеличивая экономический, культурный разрыв между восточными и западными областями, советско-уголовная власть реанимирует авторитарную ментальность 1937 г. — модель орвелловского мышления, где произвол и игра с правилами, а не по правилам, означает узаконенное бесправие.

В этом Зазеркалье по телефонному звонку и административному, судебному решению — если власти пожелается сделать правовое лицо – негатив считается позитивом, а «чёрное», соответственно — «белым». Шиворот-навыворот. «Война — это мир», «Свобода — это рабство», «Незнание — сила». Логику партийных лозунгов Министерства правды из «1984» Дж. Орвелла, реалистически обогатил новейший украинский контекст. «Закон — это бесправие» — формула социального абсурда и геноцида не желающего оставаться на коленях украинского запада, и выжидающего в этой покорной позе украинского востока; минимум, дважды бывшего — «авангарда» и «советского народа». Дотационная и взрывоопасная угольная отрасль не выходит из перманентного кризиса, контролируемая российским капиталом львиная и доходная доля металлургического производства переместилась в оффшоры. Не забыть сцену в фойе монументального здания Донецкой областной государственной администрации, когда представитель тамошних чернобыльцев, у которых правительство Азарова отобрало регрессные выплаты и льготы, своим постановлением в одночасье отменив решение суда, вдруг стал на колени — перед чиновниками, чтобы те пропустили к депутатам на сессию областного совета, да к областному начальству. Картинка перед глазами. И что же? Люди в галстуках даже не пытались вернуть достоинство этому вожаку беззащитных ликвидаторов, когда-то не убоявшихся радиации. Он так и стоял на коленях, глядя снизу вверх, и казался побирушкой. Всё же будучи таковым. И никому вокруг не сделалось совестно.

Вот почему на Майдане Независимости ныне торгуют сталинскими портретами. Это как несмешное неумное кино. Триллер, в котором время повернулось вспять, а безысходность сменилась агрессивностью. Это советский патологический механизм запустил рецидивные реакции — мобилизационные и разъединительные – создания образа врага. Внутреннего и внешнего. Сегодняшние репрессии, тотальное подавление несогласных, подогреваемые российскими стресс-факторами, как прелюдия новой, активной фазы тлеющей гражданской войны. По какому угодно сценарию — «осетинскому», «приднестровскому», а то и мирному «калининградскому».

Подпорченные российско-американские отношения — после того, как Владимир Путин в резком тоне комментировал деятельность негосударственных общественных организаций, выступивших против манипуляций и за прозрачность на выборах — помимо очевидных двусторонних преимуществ, поставили под угрозу предоставляемый Россией НАТО воздушный коридор в Афганистан. Незамеченное в Украине обстоятельство, тем не менее, долго являлось ключевым в смысле опознания друзей и заново актуализируется этой осенью, когда намечено осуществить частичный вывод воинского контингента из Афганистана. Едва только возникла проблема, украинские правители, как и подобает «чужим» среди «своих», сообщили о готовности предоставить транзитный воздушный коридор, доверительно консультируясь с третьей стороной — российским «старшим братом» и пытаясь выглядеть «своими» среди «чужих». В кулуарах Верховной Рады это называется «поставить на растяжку», на Банковой говорят «развести». Политика вассальной зависимости дублирует не интересы — стратегические симпатии. Антипатии, а точнее, человеконенавистнические рефлексы — определяет братский коммунистический генезис. Вместе с образом врага.

Впечатление усиливает демонстративная озлобленность, сфокусированная на «бандеровцах» и «мовной» проблематике. Как-то в канун очередных выборов уловил на лжи депутата от партии регионов Елену Бондаренко, в университетской аудитории перевиравшую заезженную тему о «зажимании» русского языка в Украине. Застал врасплох риторическим: «А мы сейчас на каком языке говорим?» «Официальные организации ведут делопроизводство на украинском!», не унималась Е.Б. «Но это — Украина. Вы помните?» Ну да. Можно было не напоминать. Бывшие комсорги, гэбисты-коммунисты запомнили «помаранчевую» страну, от чего и поныне довольно быстро впадают в истерику. Даме с рефлексами Павлика Морозова симпатичнее соседняя держава, пиетета перед которой не скрывает. Даром, что народный депутат Украины. Русскоязычные болельщики, мои соседи по стадиону на Евро-2012, услыхав украинскую речь, набросились на меня разве что не с кулаками: «а-ну, мотай, националист, на свою бандеровщину!» Так до погромов недалече.

Однако они говорят «русское», но подразумевают «советское», тогда как украинский язык — мова Кобзарева, небезопасно ассоциируется с Майданом-2004, «помаранчевыми», крамольными сегодня ожиданиями независимости и демократии. Те, кто надрывается за русский язык в Украине, на самом деле, испытывают ностальгию по советскому. Следующие логичные шаги — вступление в Таможенный, Евразийский союзы, где народу уготована роль сталинских «винтиков» в государственной машине. На ступени перед Украинским домом поднялись другие. Не «винтики».

В то самое время, когда «Скорая» отвозила в больницу первую пикетчицу-студентку, пострадавшую от истощения, президент принимал в Крыму дорогих гостей-земляков, и готовился отметить день своего рождения. Пикетчицу звали Анна Ющенко; к вечеру того же дня врачи выпроводили её за порог, запретив голодовку. Перед этим, правда, допросили милиционеры. Давно голодала? что пила? информацию собирали, пояснили они девушке, чтобы исключить подозрения в отравлении. Милиционеры, думается мне, пошутили, по-милицейски намекая на известную историю с однофамильцем Анны, и третьим украинским президентом. Ситуация повторилась с однокашниками А. Ющенко; дважды или трижды. Медики и потом приезжали, измеряли давление, советовали что-то оздоровительное и обязательно рекомендовали прекратить голодовку. Главное требование пикетчиков — наложить президентское вето на закон «Об основах государственной языковой политики», фактически дискриминирующий українску мову и предоставляющий приоритеты русскому языку. В этом же ряду выделяется скандальное настояние исключить из комитета сопротивления диктатуре, в котором объединилась украинская оппозиция, самих оппозиционных лидеров — А. Яценюка, Н. Томенко, В. Кириленко, слишком поспешно и предательски, по мнению пикетчиков, объявивших о своей «победе» и прекративших голодовку.

Начинали протест семеро депутатов — из числа «нунсовцев», «бютовцев», уже на следующий день после того как языковой законопроект был объявлен принятым Верховной Радой Украины, вышедших к Украинскому дому. Протестная голодовка длилась трое суток. Ровно до тех пор, пока спикер В. Литвин не подтвердил твёрдое намерение не подписывать неукраинский и шулерский закон. Перед тем, сидя в президиуме зала заседаний Рады, он рассказал, что в день, когда во втором чтении голосовался «языковый» законопроект, его вызвали на совещание в администрацию президента. Провёл голосование заместитель, вице-спикер — коммунист Мартынюк. Точнее, сказать «развёл», если использовать фразеологию «дирижёра» фракции регионщиков Чечетова, жестами отмахивающего однопартийцам, как когда голосовать. «Мы развели их как котят», скажет всего через пару часов этот бывший глава Фонда госимущества, в 2005 году, явившийся в министерство внутренних дел с повинной, испуганно и в письменном виде раскрывая криминальные подробности «допомаранчевой» приватизации металлургического комбината «Криворожсталь», проведённой по указке Кучмы — в интересах президентской семьи, и президентского зятя, в частности. Госбюджет недосчитался нескольких миллиардов долларов.

Теперь этот «дирижёр» руководил нажимавшими на кнопки «баянистами» — по мановению рассовавшими карточки для голосования у кресел отсутствующих депутатов. Так что, если фракцию всё-таки сравнивать с оркестром, то партия сыграна фальшиво. Впрочем, как всегда. Но только в этот раз жуликоватый Мартынюк особенно старался. Например, голосуя повторно, некоторые нардепы были уверены, что переголосовывают процедуру внесения законопроекта в повестку дня. На тот момент в зале почти не оказалось оппозиции. Почти сразу же депутаты, чьи карточки были использованы без их ведома, отозвали свои голоса; демарш не повлиял на результат. А вот спикер обиделся. Подал в отставку, освобождая дорогу к верхорадскому креслу N 1 нечистому на руку «вице». Повадками больше похожего на вокзального «напёрсточника».

Ради каких таких преференций было мухлевать? Законопроект предписывает вести делопроизводство на русском, делая необязательным украинский, в регионах, где русскоязычных проживает 10, или более процентов. Та же норма действует для т.н. «языков национальных меньшинств», компактно проживающих в том или ином регионе. Гагаузского, татарского, например, или греческого. Авторы вполне по-лапотному «блеснули темнотою беспросветною», по выражению одного русского классика, вписав в перечень нацменьшинств «еврейский язык» (не иврит, и не идиш!), и выказав этим собственную неграмотность. Языки перечисляются в алфавитном порядке, однако, «русский» следует первым. Закон проголосован за неделю до приезда в Украину российского президента. Подарочек, не думаю, чтобы растрогал В. Путина. Комментируя пресс-конференции в Крыму итоги переговоров с украинским визави, он, улыбаясь, цитировал литературный персонаж монтёра Мечникова: утром — деньги, вечером — стулья; а можно наоборот? Можно. Но деньги — вперёд! Т.е. скидок не будет, и РФ не позволит украинским олигархическим кланам не заработанную «дельту» на российских товарах в торговле с Евросоюзом, какой бы «свободной» не замышлялась экономическая зона с ЕС. О цене на газ президенты не беседовали, явствует из официоза, однако, источники отмечают, что сторона Януковича несколько раз пыталась поднять волнующую тему, но россияне лишь давали понять, что разговоры о цене преждевременны, в стиле Ильфа и Петрова. Торг-де неуместен.

Во всяком случае, до осенних выборов в Раду. Зато В. Путин по-домашнему встретился со своим кумом — В. Медведчуком, пожалуй, этим обозначив будущую возможную кандидатуру на высокий украинский пост. Ужинал российский президент на дворцовой террасе в узком кругу. Крымские фонтаны, вероятно, призваны были напомнить гостю о близком его сердцу Петергофе, а запись песни «Город на Неве» в исполнении М. Бернеса, озвученной тут же за ужином, наверное-таки, способствовала аппетиту. В Крыму тема не оставила следов, однако, почти сразу после встречи отчего-то заговорили об Укрспецэкспорте, год назад отданном нардепу-регионалу Ю. Иванющенко. Может быть, скоро упомянут об известных «Кольчугах», обнаруженных где-нибудь в Сирии или Иране. Российско-украинская межправительственная комиссия расставляла акценты на карте, осуществляя долгожданную делимитацию южных морских и сухопутных границ. Украине оставлен остров Тузла, вокруг которого было столько провокаций и споров, Российской Федерации предоставлено «право ключа» в Керченском проливе. Неуточняемая президентским официозом, вуалированная формулировка означает, что российские представители смогут контролировать судоходство в проливе, взимать плату и беспрепятственно проводить свои суда (большого водоизмещения) через эти обновленные морские ворота — в Азовье, к украинскому промышленному юго-востоку — Приазовью и Донбассу.

…Спустя двое суток с начала голодовки, к протестующим на ступенях приехала врач-кардиолог, профессор Амосова. По собственной инициативе, передала дежурным у стола мешок с лекарствами и своими письменными медицинскими рекомендациями. Подписала письмо президенту Януковичу с требованием наложить вето на «мовный» закон. К концу июля таковых подписей собрано десятки тысяч, целиком обращение намереваются передать на Банковую в последний день месяца, на который намечена внеочередная парламентская сессия.

Спустя трое суток Яценюк сотоварищи и в окружении соратников пламенным спичем возвестил о промежуточной «победе», заявляя о скором старте протестной акции «Украина без Януковича». С будущего, мол, понедельника. Предварив судьбоносное сообщение короткими переговорами на Банковой. И, вероятно, не сильно надеясь на президентское вето или хотя бы возврат закона в профильный комитет Рады. Может быть, полагаясь на закулисные традиции умолчания, рассчитывал выторговать если не вето, то какое-нибудь альтернативное решение. Однако анонсированная акция исключала эти надежды. Подводила итоговую черту. Догадываюсь, иногда чересчур и напоказ импульсивный, по-вождистски демонстративный Яценюк, не прочь покрасоваться на публике этаким Мессингом, чуть не магом и прорицателем. Получилась, однако, пародия. Как если бы Хью Лаури взялся за роль Че Гевары. То ли френча недоставало, то ли иной, непоказушной убедительности, однако, Арсений Петрович не «зажигал». Рядом, будто только что с Майдана-2004, выстроились в ряд Гриценко, Кириленко… Ан, картинка, как слепок и фотографическое ощущение от некогда виденного комсомольского спектакля. Некто с лицом, как на плакате, сказал правильную речь, и вот-вот состав отправится — прямиком на БАМ.

В самом начале, когда семёро депутатов и две-три сотни украинских граждан, возмущённых цинизмом, с которым вместе с рідной мовой у них отбирали суверенитет — штурмовал спецназ, и натренированный «Беркут», орудуя дубинками, раз за разом скатывался со ступеней, не выдерживая противостояния безоружных людей — зародилась искорка, увы, не замеченная этими «Че». Мстительная новосоветская клика не упустила шанса, по итогам трёх июльских дней возбудив пять уголовных дел против неповинных; это «беркутята» написали заявления о неких «противоправных» деяниях. С кого-то, будто бы, пытались сорвать каску… У кого-то из бойцов появился синяк… И никаких комментариев относительно применения слезоточивого газа. Зачем понадобилось травить спецсредством мирных законопослушных граждан? Если, чтобы зачистить пространство на ступеньках, спецназовцам следовало обзавестись решением суда, внятно и аргументировано запрещающим собрания и митинги в указанном общественном месте. Только после омоновской атаки пикетчики выяснили, что в Украинском доме планировалась пресс-конференция Януковича, где тот собирался известить о фантастических достижениях Евро-2012.

Узнаваемый Виталий Кличко, чья авторитетная чемпионская улыбка не подействовала на омоновцев, так просто прослезился. По другому, правда, поводу, и отнюдь не по причине нахлынувших чувств; «Беркут» попользовал газом этого не привыкшего к поражениям боксёра-профессионала, прославившего украинский флаг на мировом ринге. Политический дебют лидера партии «Удар» оказался менее удачным. Но PR-цели достигнуты, и за этим пониманием характерное обстоятельство. Пребывать «на щите» в сегодняшней Украине, всё равно, что выпивать на брудершафт с классическим персонажем мистера Хайда. Мерзко и, должно быть, не безвредно для человеческого достоинства; хотя кому-то может показаться выгодным это новообретённое чувство сопричастности. Но вот персонажу-антагонисту Хайда — мистеру Джекилу, вовсе непросто оставаться самим собой. Ну, а народным депутатам, заявившим о победе и ретировавшихся, нелегко, наверное, будет вернуть утраченное лицо. По-честному, не прибегая к доводам теории заговоров. Н. Томенко, к примеру, уже поспешил заявить, будто кого-то из сменивших их пикетчиков, прежде видел в офисе экс-президента Ющенко — зрадника — т.е., предателя имени нарицательного.

Костерок, тем не менее, разгорался без теней. Советовать протестному студенчеству вызвался депутат-нунсовец Олесь Доний, восемь лет тому назад, на акциях «Украина без Кучмы» уже испытавший многодневную голодовку.

…Через пару недель на ступенях перед Украинским домом появились ряженые провокаторы партии регионов. Объявив, что голодают за «мовный» закон и против президентского вето, затрагивали соседей по протестной площадке, подходивших прохожих. Потом куда-то исчезли. В двадцатых числах перестали приезжать на вызов «Скорые» — вначале бюджетные, затем частные. Объясняли отсутствием незанятых бригад. На голодающих милиционеры составляют протоколы. Один, испугавшись уголовного преследования, прекратил голодовку и покинул ступени у Дома. Но протест не угас, и скорбное место занимают новые добровольцы.

…По радио «Эхо Москвы», в эфире RTVI, по горячему украинскому поводу с солидарных позиций высказывались члены Московской Хельсинской Группы, за принятием «мовного» закона увидевшие происки российских властей. На хорошем русском порицалась президентская рать, использующая язык Пушкина в экспансии шовинизма. В. Новодворская выразилась круче, сказав что-то о плевке в обличье. Но по смыслу — в защиту русского языка от новых советских политиков. В Украине увы, не люстрированных.

Главы украинских церквей (Киевского Патриархата) и религиозных организаций обнародовали заявление, в котором принятие скандального закона о языках нацменьшинств называют «пирровой победой», «победой» над гражданским пониманием и основополагающими принципами парламентаризма». Общественный компромисс, между тем, совсем не та цель, по которой метит раскраивающая унитарную страну партия регионов сотоварищи. Сказал же по ТВ президент Янукович о том, что ему, дескать, доложили, будто «мовный» закон заимствует положения Европейской хартии о языках, и, стало быть, его, президентское вето будет зависеть от того, насколько этот закон соответствует европейскому. Озвучив «отмазку» для внешнего потребления, вождь малороссийских коллаборационистов внушительно причмокивал. Совсем как Брежнев. Или просто, вкусно позавтракал?