КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
Автор Каздым А.А.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Определяя воздействие Homo Sapiens sapiens на экосферу Земли, как воздействие именно социума, а не отдельного индивидуума, можно выделить две различные точки зрения, два крайних мнения: либо возможен процесс коэволюции человека и экосистемы, либо можно сделать парадоксальный вывод, что человек настолько агрессивный биосоциальный вид, что способен истребить (и фактически истребляет) все живое на своем пути, и чем выше уровень развития социума (т.е. цивилизации), тем интенсивней процессы техногенного воздействия на экосистему. Как писал Ж. Ламарк: «…Можно, пожалуй, сказать, что назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания…».
Процессы древнего техногенного воздействия способствовали эрозии и деградации почв, оскудению видового состава животных и растений, иногда полному изменению ландшафта, имеют место, т.е. и в древности человек являлся не созидателем, и не коэволюционировал во взаимодействии с природой, а наоборот был неким «разрушителем», и последствия воздействия древних цивилизаций на экосистему мы сейчас и наблюдаем в ряде регионов Земли.
Отметим, что человек всегда прямо или косвенно воздействовал и уж тем более в настоящее время воздействует на экосистему и как биологический вид и часть экосистемы, и как социальный вид, часть социума, сообщества особей, объединенных не только по биологической, но и по социальной, социально-политической или социально-религиозной значимости. И мощность воздействия на экосистему связана не только с количеством людей, проживающих на данной территории, но и с технической эволюцией, формированием техносферы, так как человек отличается от остальных биологических видов тем, что создавая новую прослойку – техносферу, всё-таки связан своей хозяйственной жизнью с ландшафтами и климатом населенных территорий, и жизнь социума в огромной степени всегда зависела, да и в настоящее время зависит от природных, климатических условий, и просто от случая, природных катаклизмов.
Философские проблемы техногенеза, по сравнению с проблемами других областей современного естествознания, и в особенности геологии и минералогии, более всего требуют тщательного анализа. Это связано, в первую очередь с двумя главными объектами исследования учения о техногенезе – Землей и Человеком, так эти два понятия неотделимы в данной сфере исследований.
Из альтернативно-конвергентных концепций видения будущего цивилизации, органично совместимых с идеей выживания и конструктивного решения глобальных проблем, весьма перспективной является концепция ноосферы, которую начали развивать с различных философско-мировоззренческих позиций Э. Зюсс, Э. Леруа, П. Тейяр де Шарден и В.И. Вернадский.
Когда обосновывалась концепция ноосферы, ещё не была осознана угроза гибели человечества от экологической катастрофы и предполагалось, что движение к ноосфере будет достаточно долгим и стихийным.
Однако угроза всемирной экологической катастрофы поставила вопрос о сближении сроков кардинального решения экологических проблем и «становления ноосферы», и, тем самым, изменилась сама абстрактно-теоретическая постановка проблемы созидания «сферы разума», когда стало ясно, что «эпоха ноосферы» может и не наступить.
Стихийно ноосфера уже не сможет возникнуть, её появление реально лишь в результате кардинального изменения традиционного развития человечества и появления некого механизма глобального управления экосоциальным развитием, так как ноосфера, как «сфера разума», предполагает приоритет и доминирование разума, но не отдельного человека, а человечества, социума.
П. Тейяр де Шарден, признавая в истории «эру ноогенеза», выделял новую земную оболочку, некий новый, «мыслящий» пласт, определяя ноосферу и как «гармонизированную общность сознании», эквивалентную своего рода «сверхсознанию».
Э. Леруа определял «ноогенез» как единую «мысль-действие». Но ноосфера вовсе не тождественна простой совокупности разума у отдельных индивидов: история показала, что наличие разума у человека не означает, что человечество в целом ведет себя разумно.
Несмотря на многочисленные философские исследования, сама идея ноосферы пока ещё не только слабо разработана, но, в сущности, и не принята мировым научным сообществом, хотя есть определённые методологические преимущества ноосферы перед иными концепциями видения будущего. Возможность органично соединить концепцию ноосферы не только с проблемой выживания, но и с другими естественными общечеловеческими потребностями и ценностями, выгодно отличает её от концепций, ориентирующихся на мировоззренческую односторонность и регионально-государственный сепаратизм.
Ноосфера с общечеловеческих позиций есть не экологическая ниша автономно развивающейся элиты или даже нации, удалившейся от остального мира на некий «Остров Утопия» или в свои границы, а понимается как «область совместного проживания» всех людей планеты, как путь выживания всей современной цивилизации.
Ноосфера, как будущая «сфера разума» человечества, в целом предполагает любое многообразие эволюции, как в социальном, так и в социоэкологическом аспекте, которое допускается принципом коэволюции.
И так как ноосфера основывается на именно принципе коэволюции, причем и как человека и биосферы, общества и природы, и как человека и социума, любых биологических сообществ между собой, она опирается на консенсусно-конвергентные механизмы устойчивого развития, исключающие конфронтацию и насилие.
Именно в развитии разума, появлении его нового качества – ноосферы, гуманистической ориентации, многие ученые и видят возможность выхода из кризиса цивилизации, в который она вступила в результате стихийного развития. В этом специфика ноосферного подхода к выживанию и последующему долговременному устойчивому развитию цивилизации.
И.В. Савицкий обратил внимание на то, что концепция ноосферы идет от естественнонаучного знания и представляет собой хорошую основу именно для взаимопонимания людей различных мировоззренческих ориентации. И это действительно очень важная особенность концепции ноосферы, которая до недавнего времени имела естественнонаучный и экологический акценты, что и позволило ей развить важные общечеловеческие аспекты и ориентиры.
В философском же плане речь идет о том, что в развитии концепции ноосферы участвовали как идеалисты, так и материалисты, а в социальном аспекте речь идет и о конвергенции на базе «общецивилизационных потребностей», общих целях выживания и развития, об исключении конфронтационного подхода. Ноосфера должна исключать насилие как средство решения глобальных и других общечеловеческих проблем и допускать в рамках своего единства «плюрализм общественно-экономических и политических структур» и «высших форм демократии».
Хотя как сама концепция ноосферы идёт от естествоиспытателей, весьма важно в разработку исследований о ноосфере включить и представителей гуманитарного знания, развить и закрепить социальные и антропологические аспекты, что, впрочем, уже имеет место, но пока ещё в недостаточной степени. И поскольку проблематика ноосферы имеет общенаучный характер, её исследования должны носить междисциплинарный и международный характер, а учитывая то обстоятельство, что обществоведы и политики пока ещё не внесли достаточный вклад в формирование самого понятия «концепции становления ноосферы», особое внимание необходимо обратить и на её социально-гуманитарные исследования.
Центральной проблемой гуманитарных изысканий в области проблем философии техногенеза должно стать отношение «человек – экосистема – ноосфера», ибо именно оно определяет, как судьбу вида Homo sapiens sapiens, так и судьбу Земли в целом.
Техногенная среда современного общества все более разрастается и «уплотняется», что находится в непосредственной корреляции с процессами деградации естественной, природной среды планеты, а также оказывает значительной влияние на социум и социальные отношения.
Современная ситуация сложнейшего, многомерного взаимодействия и взаимовлияния искусственного и естественного способствует размыванию четких границ этих понятий. Понятия «естественное» и «искусственное» на протяжении многотысячелетней истории человечества проявляют свойства текучести, пластичности и изменчивости, а постоянное изменение и усложнение их взаимоотношений проходят через ряд закономерных этапов:
Современный социум XXI века характеризуется высочайшей степенью взаимопроникновения «искусственного» в «естественное» с экспансионистским характером воздействия, а пока непредсказуемое развитие техносферы выводит на резонансный уровень целый ряд экологических, социальных и личностных проблем, что обусловливает необходимость их социально-философского обсуждения.
Глубокая противоречивость мировоззренческой сферы современного мирового социума имеет двоякую обусловленность: всё более и более нарастающие глобалистские тенденции инициируют сопряженный рост локальных и этнокультурных тенденций, что в целом способствует перманентному росту напряженности, а с другой стороны, деградация экосистемы, обусловленная давлением техносферы, приобретает характер, угрожающий необратимостью.
В этих условиях, отягощенных борьбой за ресурсы, предельно обостряется межгосударственная и межцивилизационная проблематика, конвенциональные методы решения ресурсных вопросов обнаруживают в современном мире стратегическую несостоятельность, что обусловливает актуальность выработки положений такой стратегии, которая бы сочетала локальные и глобальные тенденции как равноправные течения общемировой культурной эволюции.
Сам процесс «технологизации экосистемы», её преобразование в техносферу развивается в направлении уменьшения числа биологических звеньев в потоках вещества и энергии, обеспечивающих существование человека, в направлении все более непосредственного использования, с помощью технологических устройств, первичных источников того и другого, т.е. ядерной, солнечной и ветровой энергии.
И, в настоящее время, когда происходит «замена» экосистемы, биосферы и геосферы «техносферой», как прямо, так и опосредованно, поддержание гомеостаза в атмосфере, биосфере, гидросфере (газового состава, температуры, круговорота воды и различных химических веществ) вскоре будет выполняться (а кое-где уже и выполняется) «технологическими аналогами» зеленых растений и различных микроорганизмов.
Напомним, что техногенез с первых же шагов имел экспансивный, а не адаптивный характер, и побочные продукты техногенного происхождения, в частности техногенные минералы и искусственные горные породы, играют весьма существенную роль в современном существовании экосистемы Земли. Техногенное воздействие всегда было вторжением в сбалансированные природные ценозы (геоценоз и биоценоз), вторжением, вызывающим их нарушение и даже разрушение.
По своим масштабам и скорости осуществления, по сравнению с другими процессами, разыгрывающимися в экосистеме, «техногенное вторжение» в ряде случаев практически исключает релаксацию: вместо восстановления исходного состояния вслед за прекращением таких вторжений начинается формирование новых ценозов – техноценозов, а в дальнейшем и техносферы, с преобладанием, а то и полным замещением природных ценозов техногенными.
Тем не менее, обратные связи ещё продолжали (а кое-где и продолжают) действовать (например, вытаптывание стадами пастбищ влечет за собой, опустынивание, гибель части поголовья и голод), но человек этому всегда противился.
Урбанизация, мелиорация и химизация сельского хозяйства (гербициды и особенно пестициды), химические отходы предприятий, глобальное замусоривание неутилизируемыми биотой, «побочными продуктами» (керамикой, стеклом, пластиком) – все эти неизбежные спутники техногенеза вызывают в биосфере все более ощутимые изменения. И, в то же время, из недр Земли извлекается во всё возрастающих количествах «побочные продукты прошлых жизней» – нефть, уголь, руды биогенного происхождения и другие наследия биогенных процессов далеких веков, которые «в ходе техногенеза» в конечном итоге трансформируется в CО2, оксиды серы, азота, железа и другие неконтролируемые отходы производства, накапливающиеся в атмосфере, гидросфере и в почве.
Но такого рода загрязнение экосистемы Земли – лишь одно из негативных последствий техногенеза, оно ведет, в первую очередь к разрушению биологических компонентов биосферы, ещё не замещенных технологическими аналогами. А вот другое последствие, по разрушительности, возможно, ещё более значительное, – это периодически (но всё чаще и чаще!) происходящие в техносфере экологические катастрофы и вызываемые ими катастрофические изменения в окружающей среде. И все экологические последствия техногенных катастроф напрямую связаны с энергоемкостью и наукоемкостью технологий.
Отметим, что сами понятия «искусственная среда» и «природная среда» возникают параллельно с возникновением науки Нового времени и постепенно складывается отношение «преклонения» перед возможностями человеческого Разума, которые представляются неограниченными; создаваемое человеком, «рукотворное, искусственное» преподносится как нечто совершенное, в отличие от «грубого и неразвитого природного» – естественного. Именно такой подход характерен для представителей рационализма XVIII-XIX веков – И. Канта, Г. Гегеля, а также частично раскрыт в ранних работах И.Г. Фихте.
На рубеже XIX и XX веков проблемы техногенеза, интерпретируемого не только как производство технических объектов, но вообще всего искусственного, становятся предметом глубокого анализа К. Ясперса, О. Шпенглера, М. Хайдеггера, Н.А. Бердяева, В.И. Вернадского, причём философы уделяют самое пристальное внимание проблемам творимого человеком мира, а ценностное восприятие искусственной среды сводится в этот период к некоторым крайним позициям: русскому космизму и технократизму.
Тем не менее, перманентное развитие искусственной среды может осуществляться только за счет вытеснения природного, естественного, что и обусловливает выход на уровень предельной актуальности экологической проблематики, которая в современной мировой ситуации не может рассматриваться вне контекста влияния на нее искусственной среды, а парадигма мировоззренческих стратегий в условиях среды жизнедеятельности, приобретающей все большую искусственность, приводит к исследованию потенциальных возможностей идеи коэволюции Человека, Общества и Природы.
Таким образом, формирование социально-философских основ техногенез можно разделить на несколько этапов:
Этот процесс носит самоорганизующийся характер, а человечество является центральным механизмом самоорганизации, в связи с чем можно выделить уровни самоорганизации биосферы в ноосферу:
Таким образом, техногенез выступает как одна из стадий развития биосферы, связанной с усиливающейся производственно-хозяйственной активностью общества, что отрицательно сказывается на экологии территорий:
Геология и ноогенез. Задачи геологии, и, безусловно, всех её составляющих, в частности минералогии, нацелены на изучение строения планеты Земля (а также планет Солнечной системы), этапов развития, и в особенности – развития вещества.
Само зарождение Земли из протопланетного газопылевого облака и её эволюция от уровня микроорганизации вещества до современного упорядочения ее строения в виде геосферы как самостоятельных систем глобального масштаба, не могут быть охвачены взором исследователя без философского осмысления мироустройства в целом, без знания и понимания основополагающих представлений о материи, пространстве и времени, способов познания окружающей действительности.
Рассмотрим, как частность, минералогию, как предмет философского исследования наук о Земле. Одним из основных понятий философии является «сущность» – то постоянное, что сохраняется в явлении при различных его вариациях, в том числе и временных. Таким образом, «существенные» признаки, это те признаки, которые определяют объект и сохраняются на протяжении всего времени его существования. Но сущность в философии – это и нечто нематериальное, а в минералогии «сущность» – это только материальный предмет, материальный объект, объект изучения – минерал. Анализируя понятия «сущность» и «существенное» применительно к минералогической философии, отметим, что часто упускается главное свойство: любое существенное свойство должно быть объективным.
Выявление сущности или существенных свойств явления или связей между ними возможно тогда, когда эти явления или связи между ними – сами суть объективные факторы. В подавляющем же большинстве случаев связи между минералогическими явлениями и процессами, например данные полученные при проведении минералогических экспериментов, весьма гипотетичны.
Но если мы имеем как объект изучения не просто минерал, а минерал техногенный, созданный вследствие деятельности человека, его воли, причем вне зависимости от того был он получен целенаправленно, или случайно, мы можем рассматривать этот техногенный минерал как продукт ноосферы, продукт субъективный, как некое соотношение «человек–ноосфера».
В классической минералогии отсутствуют данные по доказательству объективности или независимому контролю получаемых выводов. Так, например, для описания метаморфических процессов предложено много различных уравнений выделения минералов и их ассоциаций, и хотя часть из них изучена экспериментально, выполнимость их в природных условиях пока ещё недоказана, и даже такой известный процесс как осаждение карбонатов, многократно воспроизводимый в экспериментах, для природных условий всё ещё не доказан. В природных условиях скорость образования, осаждения карбонатов часто выше, чем в «лабораторных», да и минеральный состав часто отличается.
Нельзя моментально построить полную теоретическую конструкцию в минералогии, что показали и математические исследования в минералогии, и теоретические исследования.
История развития научного познания неоднократно показывала, что развитие идет постепенно от частного и единичного к общему и всеобщему, но в любом единичном и частном существуют и «малые задачи», тем не менее, требующие решения, без которого невозможно дальнейшее развитие. А теоретические исследования проявляются, прежде всего, в решении частной прикладной задачи.
В минералогии обычно не выделяются прямые и обратные задачи, часто это разделение игнорируется, так как к прямым задачам минералогии относятся различные виды экспериментальных исследований, в том числе и моделирование процессов минералообразования, а к обратным же задачам относятся различные исследования по реконструкции непосредственно минералогических процессов по результатам геологических исследований. Но, само решение прямой задачи, говорит лишь о возможности существования решения обратной задачи, и таким образом решение прямой задачи нужно необходимым образом преобразовывать.
Таким образом, философский подход к минералогическим объектам, т.е. минералам, должен учитывать и всю историю философии, и философский системный подход, и историзм и всё разнообразие изученного минерального мира, каждого из химических элементов и его изотопов.
В минералогии, с её специфическими объектами – минералами, её специфическими предметами и задачами, философские проблемы проявляются наиболее ярко, отразив типичные черты различных направлений естествознания, не относящихся к точным наукам. Несмотря на многостороннюю изученность минералов, наличие определённой методологии, тем не менее, существуют определённые противоречия между терминами «минералогический закон», «минералогическая закономерность», «парагенезис минералов», «теория минералообразования» и т.п. и содержанием научных работ. И уж тем более сложны философские проблемы техногенеза, обязанной учитывать не только объективное, но субъективное.
Сам история минералогии, проблемы её философии уходят корнями в глубокую древность – Аристотель, Платон, Аль-Бируни незыблемость философской системы переносили и на изучение минералов, на минералогию. Наиболее интересны исследования алхимиков и поисков ими «философского камня», а одной из главных задач алхимиков было приготовление «таинственных веществ», с помощью которых можно было бы достигнуть столь желанного облагораживания (усовершенствования) металлов. Наиболее важный из препаратов, который должен был обладать свойством превращать любой металл в золото – носил название «философского камня», «великого эликсира» или «магистериума».
Но алхимики и философы Средневековья искали философский камень и в качестве средства преобразования общества, пытаясь обособить мысли и идеи в качестве самостоятельных сил, верили в чудодейственную силу «слова» как «содержание философского камня», но так и смогли найти ключа к нему. И поэтому «философским камнем» можно считать не только некие чудодейственные камни, которые творят чудо, непостижимое с точки зрения менталитета людей. Главным в истории «философского камня», следует считать, вероятно, сам поиск «философского камня», как некой теории, которая смогла бы сделать философию главным фактором выживания общества. Только созидание такой философии обеспечит ее реинтеграцию в общественную жизнь, в той мере, в какой мир становится философским, философия становится мирской.
Сегодня очевидно, что описательная минералогия уходит в прошлое, а приумножение описаний минералогических объектов уже не является и не может являться конечной целью фундаментальных минералогических исследований. На смену описательной минералогии идет минералогия теоретизирующая, обобщающая огромный накопленный фактический материал, минералогия, выводящая эмпирические закономерности, имеющие перспективу перерасти в природные законы, объясняющие сущность геологических процессов. Хотя В.И. Вернадский и писал: «…Можно сказать, что логики естествознания нет…», но, тем не менее, логику естествознания и философию минералогии нужно создавать и развивать, так как что для этого в настоящее время имеется достаточная фактологическая база.
Важнейшей задачей любых научных минералогических исследований, в том числе и минералогии техногенеза, является установление связей и отношений. Фактически любая наука изучает исключительно отношения, а не собственно объекты и свойства, и логично согласиться с тем, что количество связей в природе бесконечно. Но поскольку в настоящее время научные исследования носят общественный характер и сопряжены с большими затратами, в них доминирует выбор тех связей и отношений, которые могли бы внести существенный вклад в практику.
Для минералогии это в первую очередь связи объектов, структур и процессов с возникновением и размещением полезных ископаемых. Все сугубо «фундаментальные» исследования и в минералогии, и тем более, в геологии (изучение истории Земли, происхождения геологических объектов любого типа и т.п.) в конечном итоге так или иначе требуют практического решения, четко нацелены на прогнозирование, и, в дальнейшем, на поиск, разведку и, в конечном итоге, добычу полезных ископаемых.
Под методом в минералогии понимается некий основополагающий принцип, определяющий способ подхода к анализу минералов и оценке явлений, способствующих минералообразованию, характер отношения к ним, характер и направленность познавательной и практической минералогии. Метод в философии минералогии заключает в себе выраженное в общей форме представление о сущности минералогического мира вообще и человека.
Таким образом, наметились две основные линиитеоретической минералогии:
– теоретическая минералогия как «свод» теорий образования или существования основных минералогических объектов;
– окончательно установленные минералогические феномены и способы решения минералогических задач, определённые зависимости, заменяющие аксиомы и теоремы.
При поставленной цели определить источник металла в породе теоретическая минералогия должна дать ответ на вопрос о том, какэто сделать наиболее эффективным, т.е. научным,способом. Но недопустимо, хотя еще нередко так делается, ставить цель и тут же, заранее, намечать средства ее достижения, а теория минералогии может дать ответ, какие задачи в рамках минералогии можно решить, а для каких надо использовать иные методы.
Для теоретической минералогии, разумеется, необходимы определенные знания и опыт, но прежде всего требуется умение мыслить, и важно не чтоизучается: горная порода или минерал, целый континент или слой породы – важно какизучается, так как научный результат устанавливается навсегда и становится частью информации для всех, но это невозможно без четкой постановки задач исследования.
Минералогическая философия отличается от иных форм мировоззрения не столько предметом, сколько способом его осмысления, степенью интеллектуальной разработанности проблем и методов подхода к ним, поэтому определяя философию минералогии, вполне можно употреблять такие понятия, как теоретические мировоззрение и система взглядов.
Еще раз следует подчеркнуть, что процесс ноогенеза, приводящий к постепенной, все более полной замене биосферы техносферой, всегда и неизбежно связан с всё возрастающей опасностью техногенных экологических катастроф, носящих все более глобальный характер и, в предельном случае, угрожающих существованию не только всего человечества, но и биосферы в целом.
Отсутствие четко разработанной теории развития техногенеза, раскрывающей механизм образования и миграции вещества в окружающей среде в качественном и количественном выражении, обуславливающих деградацию природы, отсутствие или недостаточное развитие разработанных частных методов и методик контроля за динамикой изменения состояния компонентов экосистемы, подвергнутых прямому и косвенному техногенному воздействию, а в последние годы и в связи с ускорением темпов научно-технического прогресса и ростом техногенной нагрузки на природные системы усиливается необходимость более тщательного исследования экологической устойчивости геобиоценозов, как неизмененной или малоизмененной хозяйственной деятельностью общества, так и «рационально-преобразованной».
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.