Фейс Буки (fb 939). Военные, россияне, украинцы

Ganna Oganesyan

Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Тогда тоже готовились к 23-му февраля. На стадионе Динамо было много военных, которых привезли следить за порядком во время репетиции грандиозного праздника. До начала репетиции было еще несколько часов и пока работал каток на главном поле стадиона. Я сидела на трибуне и смотрела, как по льду каталась на коньках моя семилетняя дочка. Младший должен был родиться через месяц, и я с гигантским животом никак не могла быть внизу с дочкой. Рядом со мной сидела старушка, сторож раздевалки и у нее на пальто были прикреплены ордена. Много орденов. Старушка говорила, что торчит тут, чтобы жить на зарплату, а пенсию отдавать внуку, который, идиот, женился рано, а кормить семью не научился. Я ее слушала и была рада, что она, как многие ветераны, не рассказывала о своих подвигах. И так отовсюду задолбали военными историями. Но бабуля склоняла бездельника внука, который ее тревожил больше, чем былые победы. Началась метель. Внезапная и кошмарная. Я совсем не видела круга катка. Надо было срочно привести со льда дочку. Я попробовала начать спускаться вниз по скользким трибунам, но сразу упала, живот тормозил на снегу. Мне было слышно, как плачет на катке дочка и зовет меня. Старушка меня подняла и крикнула военным (я не разбиралась в званиях): “Сыночки, сгоняйте на каток, приведите девочку в красном комбинезоне.” “Сыночки” не поворачивали голов к нам и о чем-то беседовали. Старушка еще громче крикнула: “Солдатики!! Там ребенок! Спуститесь и приведите ее! В красном комбинезоне!” Один из военных все же обернулся: “Хоть в красном, хоть в зеленом, нам не положено на каток выходить.” Я поняла, что помочь мне вообще некому и снова, в страшной панике, пробовала ползти вниз, но старушка затащила меня обратно, усадила и бросилась вниз сама. Через минуту я ее уже не видела, снег валил стеной. Военные смеялись, рассказывая друг другу что-то смешное. Минут через десять старушка, еле дыша, приволокла мою орущую дочку, они обе были засыпаны снегом по уши. К чему вспомнила? Этой женщины теперь, скорее всего, нет среди живых. И я уже запуталась, праздник какой именно армии сейчас отмечают 23 февраля. Я буду вспоминать ту старушку. Это ее праздник. Для меня.

Леонид Луцкий

НА ЯЗЫКЕ ОККУПАНТА

Друзья вернулись от дочки из Лос-Анджелеса. Люди они свободные, независимые и весьма в себе уверенные. Ходят, болтают по-русски, ловят на себе крайне неприязненные “косяки”. Где-то официант в пустом ресторане отреагировал на “великий и могучий” заявлением: – Мест нет!

Дочка взмолилась: – Папа, мама говорите на иврите!

А до того они были в Японии. Та же болезненная реакция. Бармен спрашивает:

– Вы из России?

– Нет, из Израиля!

Шеф-повар отсолютовал ножом: – У моего друга жена израильтянка!

Остальная команда “камбуза” тоже трижды подняли ножи. Банзай!

Я вот недавно был в Брюсселе. Так нервно сделал стойку официант на нашу русскую речь:

– Вы откуда?

– Тебе действительно интересно? Хочешь об этом поговорить? – спрашивает официанта моя жена-психолог.

– Очень хочу.

После рассказа об открывшемся занавесе за пару лет до нашего приезда он страстно произносит:

– Вы очень правильно сделали!

Я к этим вопросам в Европе привык, но реакция простых итальянцев особенно удивляет:

– Израиль?! Bella! Bella!

И тебя доводят до нужного места, и даже готовы проехать с тобой на автобусе пару остановок, пересесть на другой и доставить к нужной точке.

А вот реплика других знакомых, бывших москвичей, живущих здесь, как и я, четверть века, удивила:

– Поляки так русских не любят, так враждебно реагируют на русскую речь…

– Они вас спрашивали, откуда вы приехали?

– Ну да, мы сказали, что из Москвы…

Поэт Орлуша недавно написал:

“А после Донбасса и русских в Крыму –
я мысль оголяю до сути:
я русский забыл бы уже потому,
что им разговаривал Путин”.

А еще Шендерович, Пионтковский, Осокин, Пономарев, Пархоменко, Парфенов, Жванецкий и масса других порядочных людей.

Кстати, о Жванецком. Михал Михалыч в Киеве начал концерт словами, после которых зал встал:

– Здравствуй, родная вражеская земля!

У меня такое впечатление, что его оставили дежурным по стране, чтобы он свет за последним потушил. Приедет на гастроли в апреле, всенепременно спрошу.

11175799645_02ae363b8a_oIgor Klymakin

ОБ УМИЛЕНИИ И ОТВРАЩЕНИИ

Один из нерядовых читателей, воспроизведя мою предыдущую заметку о Майдане, сопроводил ее преамбулой: мол, когда я «умилялся героизмом хохлов, штурмующих небо», у него их «буйное безумие не вызывало ничего, кроме отвращения».

Во-первых, не умилялся, а восхищался. Во-вторых, не штурмом неба, а отказом его коптить, прислоняясь к тому, что соседу мило, а у них не вызывало ничего, кроме отвращения. В-третьих, тем, что снос политической помойки осмелились считать меньшим безумием, чем мудрое с ней сосуществование.

Виктор Матизен

Сдается мне, что расширения имен множества сайтов следует изменить с .ру на .вру как-то: svpressa.вру, известия.вру, pravda.вру и т.д. А в некоторых расширениях перед “ру” лучше вставить “с”.

Михаил Юдовский

Два года назад на Майдан, Грушевского, Институтскую вышли люди, готовые отстаивать страну, ее будущее, свое человеческое достоинство. Вчера на улицы центра высыпали погромные гопники, готовые отстаивать свое право на быдлячество. Наверное, кто-то очень хорошо попросил их об этой медвежьей услуге.

Леонид Юзефович

Никак не могу смириться с тем, что в современной истории литературы великий поэт Николай Заболоцкий стал всего лишь одной из фигур в окружении Даниила Хармса.

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.

Подпишитесь на ежедневный дайджест от «Континента»

Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.