Джохар Царнаев: после смертного приговора

На вопрос «что дальше?» «Голосу Америки» ответил директор Информационного Центра США по смертным приговорам

ВАШИНГТОН — Суд из 12 присяжных единогласно приговорил Джохара Царнаева к смертной казни за организацию взрывов на Бостонском марафоне 15 апреля 2013 года. Что дальше? О деталях и хронологии дальнейших процедур в интервью с Робертом Данхэмом.

Справка «Голоса Америки»: Роберт Данхэм (Robert Dunham) – исполнительный директор Информационного Центра по смертным приговорам, профессор права, в прошлом – апелляционный адвокат осужденных на смертную казнь.

Фатима Тлисова: Господин Данхэм, после приговора Джохару Царнаеву я получила много вопросов от читателей в России, переадресовываю их вам. Во-первых: что дальше по процедуре?

Роберт Данам: 24 июня состоятся «приговорные» слушания – это формальность. Что в этот день произойдет? Суд формально огласит смертный приговор, вынесенный присяжными, а также огласит сроки тюремного заключения по тем пунктам обвинения, по которым коллегия присяжных не вынесла смертного приговора. Это включает в себя все пункты, по которым Джохар Царнаев признан виновным, касающиеся раненых, но выживших в теракте, его соучастия и т. д. Каждый из этих пунктов предусматривает определенную меру наказания. Обвинение подготовит так называемый «пред-приговорный доклад» с рекомендациями по мере наказания за каждый пункт преступления. У пострадавших будет возможность выступить в суде, потом суд или примет решение по мере пресечения за каждый пункт, или возьмет рекомендации обвинения на заметку.

Ф.Т.: Кто будет принимать решение о наказании по тем пунктам, по которым коллегия не вынесла смертного приговора?

Р.Д.: В Федеральных судах наказание по таким пунктам определяет судья.

Ф.Т.: Значит, по процедуре, обвинение выступит со своими рекомендациями, пострадавшие тоже выступят. А как насчет подсудимого? Ему будет предоставлена возможность выступить?

Р.Д.: У адвокатов будет возможность представить свои аргументы и сказать о том, что они считают наиболее правильным наказанием по данным статьям. Подсудимый имеет право высказаться, хотя, как правило, в подобных делах я бы не стал ожидать его выступления.

Ф.Т.: Тем не менее, у подсудимого есть право на слово, и судья предложит ему возможность высказаться, так?

Р.Д.: Да, по процедуре судья предложит ему высказаться, если он того желает.

Ф.Т.: 24 июня происходит формальное вынесение приговора, и этот суд завершен, процесс переходит в следующую фазу?

Р.Д.: 24 июня, помимо перечисленного, произойдет еще одна вещь, необходимая для продвижения процесса. Как это типично в делах, связанных с терроризмом, в этом деле много засекреченных материалов. Некоторые доказательства и документы открыты для общества, другие – закрыты. Суд должен пройти по всему списку этих документов и решить, какие из них рассекретить для открытого доступа. Высока вероятность того, что раскрытие дополнительных, ранее засекреченных материалов, поднимет возможные юридические проблемы, которые дадут защите возможность подать ходатайство с требованием повторного судебного процесса на основании как уже поднимавшихся проблем, так и тех, которые станут известны обществу впервые после рассекречивания материалов дела.

Ф.Т.: Кто будет принимать решение о том, какие из материалов рассекретить, какие нет?

Р.Д.: Будет решать судья, в данном случае, Джордж О’Тул.

Ф.Т.: Вы обладаете огромным опытом апелляций по смертным приговорам, какой будет, по вашему мнению, дальнейшая стратегия защиты?

Р.Д.: Защита на этом этапе будет заниматься подготовкой и подачей так называемых пост-судебных ходатайств. По процедуре адвокаты обязаны составить полный список уже поданных ходатайств, но, конечно же, защита будет не только стараться поддержать жизнь старых ходатайств для формального апелляционного процесса, но и поднимать новые вопросы и проблемы. Мы не знаем пока, какие новые доказательства возникли к этому времени в деле, не знаем еще, что откроется в засекреченных материалах. Но мы можем ожидать, что появятся материалы, которые защита постарается использовать в качестве базы в апелляционных процессах. Обычно это проблемы, связанные с отбором присяжных. В данном деле защита уже протестовала против проведения суда в Бостоне из-за глубоко-эмоциональной связи жителей штата с этим преступлением, по факту, практически каждый в Бостоне знает об этом и был задет этим. Я думаю, возникнут новые претензии со стороны защиты к процессу отбора присяжных: какие вопросы им было дозволено задавать, какие – нет, кто был отобран в коллегию и почему, какие протесты выражались по отдельным присяжным. Также можно ожидать апелляции против решений судьи о том, какие доказательства он приобщил к делу, а какие – нет.

Защита будет протестовать по поводу того, какие доказательства она хотела бы представить, но суд сказал «нет». Они также оспорят решения судьи по доказательствам, представленным прокуратурой и принятым судом, вопреки возражениям защиты. Еще одна сфера для протеста защиты – инструкции судьи коллегии присяжных – адвокаты будут оспаривать, что, по их мнению, судья должен был сказать коллеги, но не сказал, а также, что он сказал, но не должен был говорить присяжным.

Все эти вопросы типичны для подобных дел, и вероятность их понятия в данном деле достаточно высока. Повторюсь, среди засекреченных материалов могут быть такие доказательства, о которых публика еще не знает, и после раскрытия они могут стать базой для апелляций.

Ф.Т.: Вы упомянули о возможности ходатайства защиты о повторном суде. Объясните, пожалуйста, что должно произойти, чтобы подобное ходатайство было удовлетворено, и состоялся новый суд над Джохаром Царнаевым?

Р.Д.: Защита будет аргументировать в пользу нового суда, и если не нового процесса, то пересмотра смертного приговора. Чтобы выиграть подобное ходатайство, они должны будут показать, что в деле были какие-то доказательства, которые суд не позволил им представить, и которые могли бы повлиять на вынесение другого приговора, или, что прокуратура представила спорные доказательства, решившие судьбу приговора. Это очень трудная задача в деле, где было представлено значительное количество доказательств вины. Если, к примеру, защита будет аргументировать, что были допущены нарушения конституции, то обвинение, во-первых, будет оспаривать допущение таких нарушений, во-вторых, если нарушения и были допущены, они были «безвредными» и не оказали влияния на приговор присяжных. В подобных делах, однако, существует целый ряд нарушений, не требующих доказательства их безвредности. Это некоторые типы нарушений, которые, возможно, могли быть допущены в процессе отбора присяжных. Если защита сможет доказать, что подобные нарушения были допущены при отборе коллегии присяжных, тогда закон предусматривает, что Джохар Царнаев имеет право не только на пересмотр вопросов, определяющих жизнь или смерть, но также и на новый судебный процесс.

Однако подобное ходатайство защиты поступит сначала к судье этого процесса, и существует несколько вещей, которые он может сделать. По процедуре после того, как защита подаст ходатайство, обвинению будет предоставлена возможность ответить на это ходатайство. На этом этапе у судьи есть возможность выбрать из серии различных решений. Судья может сказать, что все ходатайства основаны исключительно на спорах сторон, может запросить прения сторон, может сказать, что некоторые проблемы требуют дополнительных слушаний по новым фактам – в таком случае суд назначит дополнительные фактические слушания или прения. После чего суд примет решение по ходатайствам, он может отклонить их в полном объеме, заявив, что признание вины и приговор правильные, и тогда дело перейдет в следующую стадию – апелляция в федеральном суде. Или судья может сказать – я удовлетворяю ходатайство и назначаю новые слушания по некоторым или по всем пунктам обвинения, судья может сказать, я отменяю смертный приговор или я утверждаю смертный приговор. То есть, существует целый спектр вещей, которые могут случиться до того, как дело может перейти на следующий этап – ­в федеральный апелляционный суд.

Ф.Т.: Каков шанс, что судья скажет: да, я допустил процессуальные нарушения, и нужно весь суд проводить по новому кругу? Это ведь не очень хорошо для его репутации, так?

Р.Д.: Я не думаю, что судья принимают такие решения, исходя из интересов своей репутации. Судьи обеспокоены тем, чтобы все сделать правильно. Однако проблема, частая в обстоятельствах, подобных этому делу, в том, что когда судья уже принял определенные процессуальные решения, он, как правило, неохотно меняет свое мнение, или уверен в том, что принятые им решения правильные. Это не вопрос репутации – это вопрос о том, что судья принимает как доказательства в деле, что судья считает правосудием в данном деле. Но иногда появляются новые доказательства, убеждающие судью в том, что результат слушаний, приговор недостоверный, при таких обстоятельствах судья отменяет приговор.

Решения о приобщении вещественных доказательств и другие процессуальные решения, как правило, принимаются в ходе слушаний, довольно быстро, можно сказать, в горячке. Судья может прийти к выводу, что у него не было достаточно времени для глубокого изучения вопроса в соответствии с законом, в таких случаях судья может посчитать правовые аргументы убедительными и взять время на пересмотр своих процессуальных решений.

Ф.Т.: Давайте уточним: вы говорите, что федеральный судья, в данном случае О’Тул, обладает полномочиями аннулировать приговор коллегии присяжных?

Р.Д.: Нет, у судьи нет полномочий аннулировать приговор, но он может заявить, что на основании представленных ему материалов он пришел к выводу о том, что были допущены нарушения, подрывающие справедливость суда или справедливость приговора. Он не может отменить решение присяжных, но он может сказать, что в суде были допущены процессуальные нарушения, требующие повторных слушаний в фазе приговора или, возможно, нового суда.

Ф.Т.: Все, о чем вы говорили должно произойти до того, как процесс перейдет в следующую фазу – фазу апелляции, так?

Р.Д.: Да, это так.

Ф.Т.: Допустим, О’Тул отклоняет все ходатайства защиты, нет дополнительных слушаний и нет повторного суда. У Царнаева есть право заявить, что он не хочет апеллировать, распустить адвокатов и сказать, что он хочет умереть?

Р.Д.: Подобное случалось очень редко. В подавляющем большинстве дел процесс апелляции начинается автоматически. В тех редких случаях, о которых я знаю, когда подсудимые отказывались от апелляции, они впоследствии меняли свое решение. Кроме того, нет абсолютно никаких признаков того, что господин Царнаев рассматривает возможность отказа от права на апелляцию.

Ф.Т.: Понятно, скажем, Царнаев решает апеллировать, какова дальнейшая процедура?

Р.Д.: В таком случае, защита готовит и подает апелляционное заявление в федеральный апелляционный суд первой инстанции – в данном случае, это окружной суд, юрисдикция которого распространяется на штат Массачусетс и другие штаты Новой Англии. После того, как защита подает свое заявление, обвинению предоставляется возможность опровергнуть аргументы защиты, затем защита изучает ответ обвинения и представляет свои опровержения, затем апелляционный суд назначает прения сторон. Обычно это занимает несколько месяцев. После прений в суде судьям нужно принять решение – это может занять от еще нескольких месяцев до года.

После того, как панель из трех судей огласит свое решение, проигравшая сторона имеет право подать ходатайство о пересмотре решения – или тем же составом судей или потребовать другую панель с участием всех судей суда первой инстанции. Эта процедура также занимает несколько месяцев. Если суд решит пересмотреть решение, то это значит повторение всей процедуры. После окончательного решения апелляционного суда первой инстанции, каждая сторона вправе обратиться в Высший апелляционный суд США. Обычно процесс подачи заявления о пересмотре дела занимает от шести месяцев до года. Закон не обязывает Высший суд принять дело на рассмотрение, однако если суд примет дело, то это еще плюс от 9 месяцев до года.

Ф.Т.: Царнаев будет присутствовать на апелляционных слушаниях?

Р.Д.: Нет, присутствие подсудимого на апелляционных слушаниях не предусматривается. Суд или находит нарушения и назначает новые слушания по приговору, или оставляет приговор в силе. В таком случае, дело переходит в следующую стадию, которая называется habeas corpus – неприкосновенность личности. На этой стадии подсудимому предоставляется новая команда адвокатов, так как государство обязано гарантировать ему полноту защиты. Новые адвокаты должны выявить аргументы и доказательства, которые не были использованы старой командой, они будут искать ошибки и упущения в работе первой команды адвокатов. Обычно на этой стадии поднимаются аргументы о тех доказательствах, которыми обвинение обладало, но не представило суду – материалах, которые потенциально могут быть использованы защитой в качестве доказательства несправедливости приговора.

Ф.Т.: Представим, что и первая, и вторая команда адвокатов проигрывают, что будет дальше и о каком периоде времени мы говорим?

Р.Д.: До-апелляционная фаза может занять около двух лет. После перехода в апелляционную фазу мы с большой вероятностью можем говорить о периоде времени большем, чем десять лет. Все это время господин Царнаев будет содержаться в федеральной тюрьме Терракота в штате Индиана. Он будет доставляться в суд только в тех случаях, когда представляются новые доказательства, хотя возможно, что вместо физического присутствия будет использован видео-канал.

Полная хроника процесса над Джохаром Царнаевым в Твиттер ленте @fatimatlis

Фатима Тлисовa
golos-ameriki.ru