Американский Штирлиц

Нет, он не был Максим Максимычем Исаевым, русским, не был он и американцем; истинный супершпион был немцем и имя его было Фриц Колбе

Телевизионный сериал “Семнадцать мгновений весны” стал киноклассикой. Именно по этому фильму миллионы зрителей судят о деятельности советской разведки в период Отечественной войны. То что показано и рассказано в фильме они принимают за чистую монету. Герой фильма Штирлиц пользуется всенародной любовью. Даже Брежнев, посмотрев фильм про его подвиги, решил присвоить Штирлицу звание Героя Советского Союза и лично вручить высокую награду. Генсек был очень разочарован, когда ему втолковали, что это герой вымышленный, в реальности его не было. Тогда Брежнев все же решил присвоить звание Героя Социалистического Труда артисту Вячеславу Тихонову, который сыграл роль главного героя фильма. До сих пор идут споры, был ли у Штирлица прототип или это только плод художественного вымысла писателя Юлиана Семенова.

А вот американцы имели своего Штирлица, самого настоящего. Это немец Фриц Колбе, который работал в МИДе Третьего рейха и поставлял секретнейшие документы разведке США. В России о нем мало кто слышал, да и на Западе он не так уж известен. До популярности советского Штирлица ох как далеко. Между тем это выдающийся разведчик. И теперь в Соединенных Штатах и не только там его считают самым выдающимся разведчиком периода Второй мировой войны. Именно так французский журналист и историк Люк Делаттр назвал свою книгу, вышедшую во Франции и Германии — “Фриц Колбе — самый главный шпион Второй мировой войны”.

В 2001 году ЦРУ рассекретило около 500 тыс. своих документов. Среди них оказалось много касающихся Фрица Колбе — “самого ценного шпиона”. Эти архивные документы легли в основу исследования Люка Делаттра. В подготовке книги Делаттру важную помощь оказало Министерство иностранных дел Германии, предоставившее важные и интересные документы из своих архивов.

Бывший директор ЦРУ Ричарл Хелмс сказал, что информация Колбе была “самой важной из когда-либо полученной союзниками от агентов во время войны”. Приведем только один пример. В Вашингтоне и Лондоне очень боялись, что немцы могут опередить союзников в деле создания атомного оружия. Ясность внесло сообщение Колбе в котором содержалась детальная информация о работе ученых Третьего рейха над созданием атомного и ракетного оружия. Стало ясно немцам еще надо много лет, для того, чтобы решить проблему создания атомной бомбы.

Колбе никто не вербовал. Он сам предложил свои услуги разведке США. За свою крайне опасную работу, не получил ни доллара ни цента. Фриц Колбе — этот неприметный тихий немец был противником Гитлера и нацистов. И считал своим человеческим долгом содействовать их скорейшему поражению. Колбе писал: “Моей целью было приблизить окончание войны для моих несчастных соотечественников. Я хотел, чтобы страдания узников концентрационных лагерей прекратились как можно скорее”…

* * *

Джордж Вуд — такой псевдоним был у Колбе, передал свыше 1600 сверхсекретных документов нацистского руководства Третьего рейха американской спецслужбе — Управлению стратегических служб — УСС. Благодаря этому, резидентура УСС в Швейцарии, в Берне, которой руководил Аллен Даппес, и с которой поддерживал связь Вуд, получила более обширную и ценную информацию о фашистской Германии, нежели та, которую добыли вместе взятые разведслужбы армии, флота и Госдепартамента США.

…Джеральд Мейер был оперативным сотрудником резидентуры американской разведки. Работал под дипломатическим прикрытием.

День 28 августа 1943 года начался как обычно и не предвещал никаких неожиданностей. Мейер сидел в своем кабинете посольства США в Берне и выполняя обязанности атташе, просматривал почту. На одно письмо сразу же написал ответ, другое — отложил в сторону. Он задумался, что с ним делать — сразу нести резиденту или предварительно показать послу. Внезапно дверь открылась, вошла секретарша и доложила, что пришел какой-то доктор Браун и просит его принять по важному и неотложному делу.

Мейер никогда не слышал о докторе Брауне, но сказал секретарше, что примет его и добавил: “Предупредите, что у меня несколько минут свободного времени”. Доктор представился как друг одного банкира, с которым Майер познакомился не так давно в Базеле. И сказал, что именно он и направил его к Мейеру.

О себе посетитель рассказал, что он немец, но противник Гитлера и фашистского режима.

Мейер принял в начале Брауна за коммерсанта, попавшего в черный список и старающегося установить контакт с американцами, чтобы разблокировать замороженные средства. В Швейцарии таких людей хватало. И он попросил его перейти к делу.

В ответ доктор достал продолговатый конверт из кармана своего плаща, вынул из него несколько листков бумаги и положил на стол перед Меейером. Это оказались документы, направленные в германское Министерство иностранных дел. На каждом из них в верхнем углу указывалось “совершенно секретно”. Это были сообщения, присланные в МИД немецкими посольствами. Из Парижа посол Абетц сообщал о планах засылки с помощью правительства Виши немецкой агентуры в тылы войск союзников. Посол фон Папен сообщал о деятельности советской и английской разведок в Турции. В документах была также информация о положении в оккупированных районах Франции и Чехословакии. Да такой “улов” не часто попадает в сети разведчиков. Мейер, стараясь скрыть свое волнение, спросил доктора, где он взял эти документы и какая гарантия, что они подлинные.

Браун ответил: “Я выступаю лишь в качестве посредника моего друга, который работает в германском министерстве иностранных дел. Он сейчас в Берне. У него есть и другая информация. Приехал вчера в командировку. Мой друг решил использовать возникшую возможность и установить контакт с представителями союзных государств. Я знаю его многие годы. Он враг Гитлера и его режима и решил вести борьбу с ними на собственный страх и риск. У него есть еще документы и он хотел бы встретиться лично.

Мейер попросил Брауна подождать в приемной и, извинившись, помчался к Аллену Даллесу, своему непосредственному начальнику, резиденту американской разведки в Берне.

Основная интрига в “Семнадцати мгновениях весны” развертывается вокруг переговоров между генералом СС Вольфом и резидентом американской разведки Алленом Даллесом. Благодаря этому сериалу Даллес ассоциируется в России исключительно с этим историческим фактом. Но его деятельность в Швейцарии была, конечно, более многогранной.

В кабинете шефа Мейер рассказал о неожиданном посетителе и показал принесенные им документы. Возможность вступить в контакт с сотрудником министерства иностранных дел, сидящим в центре Берлина, и получить доступ к секретам нацистского режима казалась невероятной. (См.: А.Даллес. “Асы шпионажа”. М., Центрполиграф, 2000) Скорее всего это ловушка. Даллес подумав, сказал, что есть три версии. Первая: немцы надеются расшифровать наш секретный код. Они считают, что полученные сведения мы немедленно передадим в Вашингтон. Поскольку содержание будет известно, им не составит большого труда найти ключ к нашему коду. Вторая версия — этот человек провокатор Он донесет в полицию и нас обвинят в шпионаже. Третья возможность — этот человек говорит правду и его информация будет иметь для нас огромную ценность. Мейер сказал, что доктор произвел на него впечатление очень искреннего человека и следует тщательно проверить именно третью версию. Даллес согласился. Решили продолжить контакты и прежде всего встретиться с другом доктора Брауна.

* * *

Встреча была назначена на полночь в квартире Мейера. Он жил в городском районе Кирхенфельд на берегу Аары, в центре дипломатического квартала. Мейер нарисовал схему и передал ее доктору, чтобы тот мог без лишних расспросов найти нужный дом.

Ровно в полночь дверь бесшумно открылась. В прихожую вошли доктор Браун и мужчина средних лет (Фриц Колбе 1899 года рождения), коренастый, невысокого роста в кожаной куртке.

Мейер предложил гостю снять куртку. Прежде чем раздеться он сунул руку в карман. У Мейера мелькнула тревожная мысль, а что будет, если он вытащит пистолет. Но немец вытащил большой конверт и обратился к Мейеру: “Доктор Браун сообщил вам, что у меня есть еще информация. Здесь 176 документов, думаю, что они вас заинтересуют” и он положил конверт на небольшой журнальный столик, стоявший около дивана. Мейер быстро стал просматривать лежащую перед ним стопку бумаг. Здесь была важная информация о моральном состоянии частей вермахта на Восточном фронте, о наращивании производства вооружений в Германии, о движении Сопротивления на оккупированных территориях, о потерях в результате бомбардировки немецких городов и др. Среди документов были тексты расшифрованных телеграмм Риббентропу, стенограммы различных совещаний, которые проводили Гитлер и другие руководители Третьего рейха.

Когда Мейер уже заканчивал просмотр материалов, в комнату вошел Аллен Даллес. Хозяин представил его гостям как коллегу мистера Дугласа.

Американский журналист Эдвард Морган в своей книге “Агент, так и не обнаруженный нацистами”, так описывает дальнейший ход встречи:

“- Господа наверняка спросят, являются ли эти документы подлинными и каким образом они у меня оказались. Это материалы побывавшие на моем письменном столе в министерстве иностранных дел.

Затем пояснил, что он является референтом доктора Карла Риттера — начальника отдела по связям МИД с вермахтом. Через его руки проходят документы, приходящие из немецких посольств, а также материалы по военным операциям, о действиях флота и авиации, о положении в оккупированных областях и др.

— В мою задачу входит, продолжил свой рассказ немец, отбор по степени важности поступающей информации, прежде, чем она попадет к Риттеру.

Мейер и Даллес обменялись взглядами. Имя Риттера им было хорошо известно. Он был послом Германии в Бразилии. Однако дипломатией мало интересовался. Под его руководством действовала разветвленная шпионская сеть нацистов во многих странах Америки. Это был коварный и опасный враг, всегда готовый для достижения своей цели пустить в ход любые средства.

— Как долго вы работаете на этой должности? — спросил Мейер.

— Уже три года, — последовал ответ, а вообще то я служу в министерстве иностранных дел 20 лет. Попал туда задолго до прихода к власти Гитлера. С первых дней правления фюрера и нацистов я понял, что путь, по которому они ведут Германию, приведет к страшной катастрофе. К сожалению мои предположения оправдались.

С первого же дня, когда я получил доступ к секретным документам, стал искать возможность знакомить с ними англичан или американцев. И я посчитал, что самым подходящим местом для этой цели является Швейцария. Я знал эту страну, где у меня были друзья, — прежде всего такой близкий человек как доктор Браун. Но попасть туда для меня была не простая задача.

И далее гость из Берлина рассказал как ему удалось решить эту задачу. Заместителем начальника курьерской службы МИДа работала фрейлейн Мария, симпатичная молодая женщина из семьи прусских аристократов. Он с ней был хорошо знаком, часто обсуждали положение в Третьем рейхе и за его пределами. Говорили откровенно как близкие знакомые. Часто высказывали мысли за которые можно было лишиться не только работы, но и жизни. Агенты гестапо были повсюду, в том числе и в таком важнейшем ведомстве как МИД, Фрейлейн Мария откровенно говорила, что Германия обречена и ее неминуемое поражение — это вопрос месяцев.

Как-то при случае он спросил у нее нельзя ли съездить в Швейцарию в качестве дипкурьера. Объяснил свое стремление попасть туда тем, что родители около Цюриха купили домик. Необходимо выяснить сохранились ли права на него, посоветоваться со швейцарским адвокатом.

Фрейлейн Мария сказала, что через неделю будет готова курьерская почта для отправки в Берн, “возможно, мне удастся послать вас”. Через несколько дней она сообщила: “вопрос решен, готовьтесь к поездке”. Дипкурьер досмотру не подлежал и он спокойно перевез документы через границу.

Однако все было не так просто, как казалось. В Берне ему надо было опасаться как немецких, так и швейцарских агентов, которые вынюхивали шпионов, Остановиться должен был только в гостинице “Терминус”, где МИД Германии имел счет и где для него зарезервировали номер. Он знал, что за ним будут следить, людей с которыми встретится, возьмут на заметку, а телефонные разговоры прослушиваются. Только через несколько часов смог позвонить доктору Брауну из уличного телефона-автомата. Так что его путь к американцам был не очень прост, даже в Швейцарии было много преград.

Даллес он же Дуглас, выслушав рассказ дипкурьера, заявил ему: “Откровенно скажу, что мы пока не знаем можно ли верить вам. У нас нет пока гарантий, что переданные вами документы не фальшивка, дезинформация. Нам нужно время, чтобы разобраться. Я надеюсь, что все сказанное вами и документы, которые мы получили от вас, правдивы и нет никакой подставы”.

— Я, конечно, вас прекрасно понимаю. Пришел к вам чиновник германского МИДа, принес ценные документы и гарантий нет, что это не дезинформация. Вы были бы чересчур наивными, если бы у вас не возникало подозрений. И мы это прекрасно понимаем. Однако если бы я был провокатором, то зачем приносить такое большое количество документов Вполне хватило бы нескольких бумаг.

В разговор включился доктор Браун.

— Следует признаться, что мы сначала обратились в британское посольство. Там меня немного знают. Когда спросили сколько будет стоить информация, я ответил: ничего не будет стоить. После такого ответа меня не стали принимать всерьез, а просто высмеяли. Сказали, что это шутка и глупая при этом.

— Каковы же ваши условия? — спросил Мейер.

Курьер посмотрел на него, потом на Даллеса и медленно проговорил: “Я ненавижу нацистов. Для меня они — враг номер один. И чем скорее мы избавимся от Гитлера, тем лучше будет для Германии. Все что мы просим за наши услуги сводится к оказанию помощи и поддержки после войны как в моральном, так и в материальном плане.

— Для того чтобы мы могли в дальнейшем поддерживать связь, сказал Даллес, вам нужен псевдоним.

Аллен Даллес писал: “Потом уже никто не мог вспомнить, откуда и почему появилось имя Джордж Вуд. В общем, на этом имени и остановились. Была уже глубокая ночь. Курьеру рано утром предстояло отправиться в обратный путь — в Берлин. Немцы заторопились”. (См.: А.Даллес, указ. соч.)”.

* * *

Даллес и Мейер после ухода немцев весь остаток ночи занимались сортировкой документов. Обменявшись мнениями, пришли к выводу, что игра стоит свеч. Решили немедленно сообщить в Вашингтон шефу — начальнику Управления стратегических служб генералу Доновану. Составили подробный доклад с перечнем наиболее важных документов. Руководству УСС сообщили все имеющиеся данные о Фрице Колбе-Джордже Вуде. И просили срочно их проверить. Ответ из Вашингтона пришел уже через день. “Вуд заслуживает доверия. Продолжайте контакты с ним при любой возможности”.

Уже через несколько часов после встречи с Даллесом и Мейером Колбе ставший теперь Вудом сидел в купе и скорый поезд вез его в Берлин. Он не спал две ночи, но не чувствовал усталости, испытывал радостное волнение. Был уверен, американцы им заинтересовались и будут сами стремиться продолжить контакты. Задремал, а когда проснулся, за окном увидел уже пригороды Берлина.

Не заезжая домой Вуд прямо с вокзала отправился на службу. На своем письменном столе он увидел записку с пометкой “Срочно!”. Когда ее развернул, то прочитал: “Немедленно зайдите в отдел безопасности!”. Вуд перепугался. Неужели в службе безопасности узнали о его встрече с американцами? Его охватил страх. Неужели гестапо уже успело что-то узнать? Поразмыслив, пришел к выводу, если бы гестапо что-то пронюхало, то немедленно арестовали. Без всякой записки с приглашением явиться.

Когда Вуд зашел в кабинет чиновника тот сидел насупившись за столом и разбирал бумаги. Это был типичный эсэсэсовец, надменный с бледным лицом и глубоко запавшими глазами, подозрительно сверлившими собеседника.

— Вы ездили в Берн в качестве курьера? — спросил он.

— Да ездил, только что возвратился и сразу же явился в министерство.

— До нас дошло, что вы почти всю ночь с 23-го на 24-е провели вне стен “Терминуса”. (Мы уже упоминали выше, что в этой гостинице МИД Германии имел счет и немецкие дипломаты, которые приезжали в Берн, должны были останавливаться только здесь).

— Это правда. Я давно не бывал в подобных командировках. Появилось желание немного отвлечься от дел, просто прогуляться в чужом городе. Зашел в кафе, пофлиртовал с молодой женщиной, выпил немного вина.

Чиновник строго посмотрел на Вуда и, растягивая слова, сказал: — Во-первых, это крайне неосторожно с вашей стороны. Во-вторых, мы можем вам и не поверить.

— Должен признаться, — сказал в ответ Вуд, что сразу же понял, что поступил легкомысленно и сожалел о своем поступке. Хочу показать один документ, возможно, он вас убедит.

И он протянул справку врача из Берна о том, что Вуду утром 24 августа сделан профилактический укол и произведен анализ крови.

— Ваши объяснения приняты, но в дальнейшем не поддавайтесь соблазнам. Вы свободны, идите, работайте.

* * *

Несколько недель Вуд работал как одержимый. Часто на его стол попадала важная и срочная информация, которую он не имел возможности передать союзникам.

Когда в Берлине объявляли воздушную тревогу и коллеги бежали в бомбоубежище Вуд “задерживался” и фотографировал документы с грифом “секретно”. Он часто занимался этим и в обеденный перерыв. Иногда удавалось уносить бумаги домой, оставлять у себя оригиналы.

На работе засиживался допоздна, делая заметки по прочитанным документам. Он не имел права долго задерживать у себя бумаги с грифом “совершенно секретно”, однако не возвращал их, пока не снимал копию.

Как-то Вуд встретился с фрейлейн Марией — в столовой министерства — обедали за одним столом, и он спросил нет ли возможности опять поехать в Швейцарию? И услышал в ответ: “Вам повезло, сейчас как раз есть почта в Берн. Заходите завтра утром и сразу решим этот вопрос”.

В Берне Вуд сдал дипломатическую почту в посольство. Затем сразу же позвонил Брауну. Договорились встретиться в кафе. Доктор сообщил, что американцы давно его ждут и готовы сегодня вечером принять. Встреча состоялась в резиденции Даллеса. Вуд добирался туда соблюдая тщательную конспирацию. И на этот раз резидентура американской разведки получила “богатые трофеи”.

В частности, немецкий посол в Аргентине сообщал график выхода кораблей с вооружением в Англию и Россию. Это дало возможность своевременно принять меры. График изменили и вместо транспортов там, где ждали немецкие подлодки, появились противолодочные суда и бомбардировщики морской авиации США. Четыре подлодки были потоплены.

Вуд передал документ, свидетельствующий, что генерал Франко нарушает соглашение с США и Англией, продает Германии вольфрам и другие стратегические материалы. В связи с этим сообщением союзники наложили на Испанию эмбарго на поставки нефти и другого сырья. Особенно ценными “трофеями” были документы главного командования вермахта, в частности о планируемых операциях и переброске войск.

Вуд еще несколько раз побывал в Швейцарии. И каждый раз он привозил документы, важность которых трудно было переоценить.

Во все времена проблема передачи информации была важнейшей для разведок и их агентов. Американцы стали использовать для связи различные средства. В частности, удалось завербовать коллегу Вуда, который тоже выполнял обязанности дипкурьера.

Друг Вуда Вернер тоже много лет проработал в МИДе. После ухода на пенсию, он поселился в Альпах, купил домик и занимался разведением цветов. По просьбе своего товарища и бывшего коллеги Фрица Колбе он ухитрялся переправлять почту в Швейцарию, при этом не проявлял интереса ни к ее содержанию, ни к адресам на конвертах.

Заслугой Вуда было разоблачение германского агента засевшего в британском посольстве в Анкаре. Этот “крот” под кодовой кличкой “Цицерон” был этническим албанцем и служил камердинером посла. Он был, пожалуй, наиболее ценным среди сотен германских агентов. Передал немцам фотокопии многих документов. Например, сообщение о намеченной встрече “большой тройки” в Тегеране, а затем принятые там решения руководителей союзных держав.

Немецкий посол в Турции Франц фон Папен из-за высокой стоимости предлагавшихся Цицероном материалов сообщил об этом в Берлин. Телеграмма попала в руки Риббентропа, но на нее обратил внимание и Джордж Вуд, передавший ее копию Даллесу в начале 1944 года. Даллес отмечает, что несомненной заслугой Вуда является то, что он правильно оценил значение этого факта для союзников. Копию телеграммы Даллес немедленно передал своему английскому коллеге в Берне, который довел ее содержание до своего министерства иностранных дел. Англичан, конечно, предупредили, чтобы их действия носили такой характер, чтобы не пострадал источник информации. Проведенная вскоре инспекция английского посольства в Анкаре носила внешне обычный рутинный характер, но были приняты необходимые меры по сохранности секретных материалов, в результате которых Цицерон практически остался не у дел.

Эта история имела интересное продолжение. Немцы заплатили ему фальшивыми фунтами стерлингов. После войны Цицерон попытался получить свой “гонорар” с демократического немецкого правительства ФРГ, но безрезультатно (См.: Аллен Даллес, указ. соч.).

К информации, которую поставлял Фриц Колбе, он же Джордж Вуд, имели доступ президент Рузвельт и еще 10 человек. Президенту она докладывалась в первую очередь. Рузвельт как-то пошутил: “В германском МИДе при Риббентропе мы имеем своего представителя”.

Сообщения от Вуда приходили регулярно. Он присылал информацию о планах и действиях командования вермахта, о производстве вооружений в Германии, о политической и экономической ситуации в стране. Ну а о деятельности нацистских дипломатов американцы получали от своего агента исчерпывающую информацию. До самого конца войны резидентура УСС в Берне почти беспрерывно получала информацию из МИД Германии. И она всегда учитывалась при принятии правительством США и Пентагоном важных стратегических решений.

Джорджу удалось переправить в Берн подробную информацию о месте нахождения штаб-квартиры фюрера на Восточном фронте. Исходя из этого, у союзников возникла идея разбомбить ее с воздуха. Однако до осуществления этого плана дело так и не дошло.

Однажды, резидентура в Берне получила указание из Вашингтона о необходимости больше внимания уделять информации о Японии.

Германский МИД располагал важными материалами о Японии, которая вела войну с Соединенными Штатами, и эти материалы Вуд передавал резидентуре американской разведки. Там среди прочего были схемы японских военных заводов, данные об их местонахождении, числе работающих и производимой технике. Многие документы, присланные в МИД германским посольством в Токио, Вуд передал Даллесу. Ценную информацию Вуд передал о вооружении японского флота.

Однажды Вуд ухитрился переправить в Швейцарию микрофильмы, спрятав их в корпус наручных часов. В то время отремонтировать испортившиеся часы в Германии практически было невозможно, так что его просьба к одному из курьеров передать их “шурину” для ремонта была вполне убедительной.

20 июля 1944 года полковник граф фон Штауффенберг в ставке Гитлера “Волчье логово” предпринял попытку покушения на фюрера. Он подложил под стол бомбу с часовым механизмом. Взрыв был сильный, но Гитлер каким-то чудом уцелел. Прошла волна арестов. От Джорджа долгое время не было никаких известий. В Берне решили, что и он попал под эту волну. Однако в конце сентября выяснилось, что Вуд жив и у него все в порядке. С того времени и до конца войны поток информации из МИД Германии не прекращался

(См.: Эдвард Морган, указ. соч.).

В послевоенные годы Фрица Колбе ждали новые испытания. Многие немцы считали его предателем и подвергли остракизму. Дело в том, что в МИД ФРГ и других правительственных учреждениях все еще работало много нацистов, которые его ненавидели и всячески чернили. Не помогли даже усиленные попытки Даллеса защитить Колбе, его четь и достоинство. В конце концов он уехал в Швейцарию, поселился в Берне и занялся торговлей. И вот, спустя 30 лет после смерти Колбе, наконец, пришло время, когда его заслуги, его подвиг оценили. Министерство иностранных дел Германии опубликовало заявление о том, что использует все возможности, чтобы отдать должное Колбе и его коллегам по антифашистской борьбе. Конференц-зал МИДа носит теперь имя Фрица Колбе.

Рассекречены многие документы военного времени, в том числе о Фрице Колбе и американцы теперь уверены, что Джордж Вуд, был наиболее ценным агентом из числа тех, которыми располагали союзные державы. Однако это вопрос довольно спорный. Советская разведка имела своих агентов, деятельность которых трудно переоценить. Достаточно назвать имена Рихарда Зорге, Вилли Лемана, Рудольфа Ресслера и других. И у британской разведки было немало опытных шпионов. Не вызывает сомнений — бойцы “невидимого фронта” внесли свой весомый вклад в Победу. В посольстве Германии в Вашингтоне не так давно состоялся вечер памяти Фрица Колбе. Из Парижа прилетел автор книги о нем Люк Делаттр. Свое выступление он посвятил значению подвига Вуда и важности той информации, которую он передал союзникам. Немецкий посол Вольфганг Ишингер сказал: “История Фрица Колбе — это история мужества простого человека в борьбе с машиной тирании”. С этими словами посла нельзя не согласиться.

Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наук, Нешер
Еженедельник “Секрет” (velelens.livejournal.com)