Америка, которую я люблю…

Воскресное утро ошарашило эсэмэской от дочери: «Мама, ты не поверишь, но я нашла в нашем дорме (общежитии студенческом) мертвое тело»… Вот что бы вы в этот момент подумали? Правильно – я тоже об этом же подумала. И моей первой реакцией было краткое: «В полицию позвонила?». Тут пауза на другом конце переписки затянулась на пару минут, сопровождая тягостными многоточиями, привычными для тех, кто давно общается при помощи электронной переписки, ожидание ответа, вылившегося в вопросительное «why?».

Далее я упущу подробности разговора, потому что все общение превратилось в тихое проглатывание заполнившей мое внимание информации…

Итак, одно из зданий Ричмондского университета (University of Richmond), построенное в 1914 году, специально было заложено, как первый женский в тех краях Уэстхемтонский колледж (Westhampton college), куда освободившие своё сознание юные леди поспешили в неуемном желании испить из живительного источника знаний. Это огромное здание стало и их новой альма-матер, и домом, где у каждой был свой кусочек временного очага. С годами все смешалось в одном университетском название, но традиция осталась традицией и сегрегация на мужской колледж и женский так и живет в старинных стенах. И именно в этом замечательном корпусе, как привилегию проживания, получают старшекурсники, находясь в одном здании с прекрасным концертным залом, а заодно с факультетами искусства, истории, философии и классических языков.

Поскольку у дочери совершенно иной профиль двойного высшего, она не очень интересовалась экскурсиями по длинным коридорам старого корпуса, выстроенного в классических традициях американской нео-готики, и разделённого невидимой гранью на учебные аудитории и спальни. Но прекрасные звуки, доносившиеся из концертного зала, находящегося этажом ниже комнаты дочери, и любопытство нитью Ариадны привели девушку в настоящую сокровищницу. Я не могу иначе назвать университетский музей, которому могли бы позавидовать музеи исторические во многих городах мира. Я вообще уже давно поражаюсь культурным жемчужинам, разбросанных по прекрасным американским университетам. В частности, в Ричмондском университете есть собственная галерея древнего мира департамента классических исследований.

Эта галерея была основана сорок лет назад профессором Стюартом Уилером в качестве учебной коллекции, которые ранее были выставлены в музее Ричмондского колледжа, до переезда в нынешний кампус в 1914 году. Древности включали мумию и саркофаг Ti Ameny Net и другие египетские предметы, привезенные в Ричмонд в 1876 году просветителем, реформатором системы образования и дипломатом Джабезом Ламаром Монро Карри (Jabez Lamar Monroe Curry), вошедшим в историю в сокращённом варианте его имени – Дж.Л.М. Карри. Уроженец Джорджии, живший в Алабаме и Вирджинии, Карри – один из двух граждан Алабамы, чьи статуи находятся в Национальной Скульптурной галерее Капитолия в Вашингтоне. Этот человек был сыном Юга, членом Палаты представителей Алабамы, Палаты представителей США и Первого Конфедеративного Конгресса, был также офицером в армии Конфедерации. Он поступил на факультет Ричмондского колледжа (позже в Ричмондский университет) в 1868 году и преподавал там до 1881 года. Покинув школу, Карри стал защитником образования на юге. Он работал с Фондом образования Пибоди и Фондом образования Джона Ф. Слейтера, чтобы продвинуть индустриальное образование для афроамериканцев региона, и работал с правительствами штатов на Юге, чтобы поддержать их системы государственного образования. Этого человека высоко ценил президент Теодор Рузвельт. Карри, уйдя с нивы образовательной, возглавил Совет иностранных миссий и служил американским министром в Испании. Хотя он был родом из Джорджии и был важным гражданином Алабамы, связь с Вирджинией была прочной. Своё последнее пристанище этот великий американец обрел на Голливудском кладбище в Ричмонде (Hollywood cemetery). А его имя увековечено в названии Школы образования Университета Вирджинии (The University of Virginia’s school of education). Того самого университета в Шарлоттсвилле, основанного Джефферсоном и Монро, в том самом городе, в котором произошли два года назад печальные события, ставшие следствие переписывания истории. В истории нет совпадений – есть система закономерностей…

Но вернёмся из века 19-го в век прошлый. С момента своего создания галерея Древнего мира росла за счет пожертвований выпускников и поместья профессора Мэй Келлер, первого декана Уэстхемптонского колледжа. Добавление керамических артефактов Эгейского бронзового века и других музейных репродукций стало возможным благодаря щедрому пожертвованию миссис Гертруды Хоулэнд, посещавшей этот колледж. Именно она поддерживала область археологии на протяжении всей жизни. Это ещё одна замечательная американская традиция меценатства, о которой оторопело я всегда вспоминаю, посещая любой из музеев США.

В настоящее время галерея продолжает оставаться динамичным учебным пространством. Нынешний куратор галереи профессор Элизабет Бауган и ее ученики преследуют одну и ту же цель: правильно исследовать древности галереи в соответствии с современными стандартами археологической этики и публиковать свои результаты в открытом доступе. В экспозиции есть артефакты египетские, греческие, римские… Честно говоря, можно позавидовать студентам, «препарирующим» историю не только виртуально.

Но это другая история. А мы вернёмся к «мертвому телу», которое оказалось простой египетской мумией, которая лет 600 до нашей эры была молодой женщиной, дочерью Неси Амонa и женщины по имени Руру или Лулу. Судя по стилю cаркофага, дама в мире живых была вполне состоятельной, но не отличалась знатностью рода.

И вот этот саркофаг, привезённый все тем же мистером Карри, был тщательно осмотрен и описан знаменитым египтологом Джеймсом Генри Брестедом (James Henry Breasted). Он транслитерировал имя умершей как Ти Aмени Нет (Ti Ameny Net). С тех пор было предложено несколько других чтений, включая самый последний перевод, сделанный в 2013 году Патриком С. Салландом (Patrick C. Salland), выпускником Ричмондского университета и профессором NYU. Салланд идентифицирует «даму» как «Ча-ди-Амени-Нивет». Но вот уже более 100 лет ученые продолжают использовать оригинальную идентификацию Брестеда, соглашаясь, что это не совсем то звучание имени, на которое отзывалась молодая египтянка несколько тысячелетий назад. Мумия и саркофаг за последние сорок лет прошёл несколько радиологических проверок, доказывающих оригинальность находки 19 века.

А для нас «мертвое тело» в здании одного из корпусов Ричмондского университета остаётся Ти Амени Нет. И для опознания не потребовалось даже звонить 911…

А я иногда очень сожалею, что не пошла в археологи – мне бы в лабиринтах исторических разбираться, да иероглифы и клинописи читать. Столько интересного узнать можно. До нас уже все было, а мы – лишь звенья в цепи между тем, что прошло, и тем, что придет. Интересно, что о нас потомки скажут через несколько тысячелетий? Впрочем, мы с таким ускорением летим к саморазрушению, что… Но не хочется о грустном.

«Знание – сила», – я хорошо помню эти слова основоположника научного метода познания, великого Фрэнсиса Бэкона. В них знаменитый английский мыслитель, философ и политик выразил одно из главных положений нового мышления. В знании он видел мощный толчок для прогресса в социальных отношениях. А до Бэкона о силе знаний говорили ещё латиняне – «scientia potentia est». И Бэкон впитал эти древние истины и трансформировал их в систему. А нынешние студенты уже способны изучать все наследство цивилизации на новом этапе познания, когда созданы все условия научные, проникнуть в суть явлений, природы, человека и познать доселе неопознанное. И древняя египетская мумия в расписном саркофаге откроет новые секреты. «Знание – сила!». Пусть эта сила будет всегда созидательной…

Елена Пригова